---- >Комната Кид

Карта в одной руке, письмо в другой, при этом что она держит двумя руками карту. Постоянно заглядывает в странное имя, лишний раз убеждаясь, что ее имя, Кэссиди, довольно скучное и занудное. Преподаватель темной магии обитал в башне луны и солнца, путь к которой Кид нашла с куда большим трудом, чем дошла до столовой. Хоть и карта была под рукой, и интуиция работала на все сто. Просто она продолжала думать о том, что произошло за сегодняшний день и за сегодняшнюю ночь. Как это скажется на ее дальнейшем пребывании здесь. А еще…как ей теперь себя вести с Мэттом? Да, и Влада она «кинула». Хотя он явно был чем-то занят и не особо проявлял желание поболтать с ней, видимо, изучая что-то связанное с его ладонью, которую так пристально разглядывал в парке у костра.
Кэссиди вздохнула, отлично понимая, что такими темпами долго не протянет. Конверт выпал и пролетел по полу, чуть не свалившись с лестницы, по которой она поднималась. Кэссиди тихо ругнулась, не понимая, зачем все это делает, но долго студента обязывает.
Отнесу я этому Ирвидо письмо. А что дальше то?
Невеселые мысли и чувство неприкаянность и никудадевания своей личности повергало Кэсс в легкое уныние. В конце концов, вряд ли преподаватель по темной магии станет пить с ней чаек и есть сушки, при этом беседуя о жизни. Хорошо, если спасибо сказать удосужиться.
Вообще, о преподавателях у Кэсс было однозначное и весьма искаженное представление. В ее мировоззрении это были деспотичные и эгоистичные создания, наделенные властью, но свою власть преувеличивающие. Никому ничем не обязанные создания, настроение которых угадать практически невозможно. Люди, у которых внутри свой мир, сильно отличающийся от настоящего, но они живут по правилам своего мира и других принуждают к этому. По своей сути насильники, ломающие чужую волю. Было бы замечательно, если бы кто-то переубедил в этом Кэссиди.
Так, кажется, где-то здесь…
Задумалась Кэссиди, выходя в просторный коридор и подходя к одной из дверей. По всей видимости, да и по подсказкам карты, это был кабинет того самого господина Венца, который был преподавателем.
Интересно, он такой же тиран? Невесело подумала девушка, тщательно себя осмотрев. После чего приподняла кулачок и сделала три коротких удара в дверь. Когда стук отзвучал, она отошла на шаг, убрала пергамент карты в карман, и разгладила бумагу конверта, после чего подняла взгляд и посмотрела на дверь, когда за той послышались звуки возни…

Да, шум определенно был, и Кэссиди еле подавила в себе желание подойти ближе и приложить ухо к двери. Любознательности в ней было выше крыши. И это она знала еще с детства. С тех самых пор, как они с Даниэлем играли в прятки, и он потом сильно и долго кричал на нее за то, что она так быстро или так упорно его искала. Он все время все скрывал от нее, секретничал за ее спиной, в то время как она сама описывала ему каждую деталь в мелочах, рассказывала о малейшем действии. Неужели так удивительно, что теперь она стала такой любопытной? Ей так хотелось знать то, что происходит у других. Но не для того, чтобы унизить или посмеяться. Просто знать, быть в курсе происходящего, принимать участие, помогать, в конце концов. Не просто спокойно наблюдать со стороны, а именно помогать.
Дверь отворилась совсем немного, образуя щель, в которой нарисовался силуэт. Определенно мужской.
Ну, в принципе было бы странно, если бы это была Мисс Венц.
Мистер Венц оказался весьма молодым для преподавателя юношей. Не слишком свойственное слово для человека (или не человека?), который будет вести столь странный предмет, от которого Кэссиди бросало в дрожь. Тем временем же Кид успела сделать первые наброски его внешности, в первые минуты будучи ослепленной солнцем из-за его спины. Приятная мускулатура, не шкафчик с антресольками, и то радует. Лезвие блеснуло на свету, и глаза Оливии слегка расширились, глядя на оружие. Оно вызвало в ней некоторый трепет и неприятные воспоминания. С участием все того же мерзопакостного Даниэля.
- Что-то случилось? – спросил молодой человек, смахивай с волос влагу. От незнакомца исходил приятный, но незнакомый Кэссиди запах, который она тут же втянула в себе, пытаясь определить составляющие.
Он только что из душа? Нэ? Тут же про себя поинтересовалась Кэссиди, приходя к такому выводу из-за запаха и мокрых волос.
- Извините, что побеспокоила, - запнулась Кэссиди, несколько испуганно взглянув на оружие, - я ищу мистера… - она поспешно подняла руку с конвертом, - мистера Ирвидо Венца, - сдвинув брови на необычном имени, сказала девушка, снова выпрямляясь и поспешно сжимая конверт и карту двумя руками. – Преподавателя по темной магии, - пояснила она.
Кэссиди вдруг пришла мысль, что стол молодой юноша просто патологически не может быть преподавателем. Аспирант, сын… Или другие места и должности, но никак не преподаватель. Да, на вид он был едва ли старше самой Кид. Вот только повязка на глазу не вписывалась в общую картину. Откуда у столь молодого человека такая серьезная травма. Как всегда любознательность пролезла вперед.
- Вам больно? – поинтересовалась Кэссиди, осознав, что с испугом и тревогой смотрит на повязку молодого человека.
И тут же прикусила язычок.
В конце концов, Кэсс, это не твое дело. Заперлась, непонятно куда, так теперь еще и с вопросами налетела. А потом еще удивляешься, почему люди тебя сторонятся, отругала себя Оливия, переминаясь с ноги на ноги. Закусив губу, Кэсс краем глаза еще раз глянула на карту. Та отчетливо показывала, что в данный момент девушка стоит именно в учительском коридоре перед дверью преподавателя. Значит, ей сюда. Точнее, голубю, который ошибся окном, надо было сюда. А теперь она сама работает вместо почтальона.
Интересно, а подобным можно здесь зарабатывать на проживание? Пришла в голову девушки абсолютная бредовая мысль, пока она аккуратно, но нервно подергивала бумагу конверта. Такое бывает только в плохо-отрепетированных драмах – уголок конверта оказался слишком острым. Легкий писк, и капелька крови выступила на подушечке указательного пальца. Девушка неаккуратно дернула рукой, опуская ее, чтобы скрыть с глаз юноши собственный позор.
Сегодня явно не мой день. Кэссиди поежилась, ругая себя за глупость в очередной раз. После чего в ожидании подняла взгляд на молодого человека, чья фигура так и рисовалась в полуоткрытой двери.

Когда оружие было убрано, Оливии стало чутка полегче. В конце концов, оружие она не любила с детства. Когда Даниэль издевался и бегал за ней с кухонным ножом, крича всякие гадости. Она до жути боится острых предметов с тех пор, поэтому при виде блестящего лезвия ее бросает в дрожь. Внутренне Кэссиди лишь поблагодарила преподавателя, что он избавил ее от, так сказать, приведений прошлого.
Наверное, только сейчас, оглядываясь, Кид окончательно понимала, что за грязный болван ее старший брат, и как уничижительно он с ней обращался. Как с игрушкой, с рабыней, с тем, кого можно втоптать в грязь, раздавить и уничтожить. Насколько же гибкой была ее психика, слишком ранимая уже для ребенка, что она попросту этого не замечала?
- Да я господин Ирвидо Венц. Только что прибывший преподаватель Темной магии. Рад познакомиться. Мисс...?
- Кэссиди Кид, - коротко представила девушка, во все глаза глядя на молодого человека и изредка моргая, будто не понимая, о чем вообще идет речь. - Кэссиди Оливия Кид, - повторила зачем-то она свое полное имя.
До ее сознания мало-помалу доходило, что стоит перед ней тот самый преподаватель, которого она искала в этих столь запутанных коридорах, помогая себе картой. И зовут его Ирвидо Венц. И он далеко не такой, каким она представляла себе преподавателей. Слишком молодой и не отталкивающий, не пугающий.
- Нет. Это рана не болит уже 450 лет...
Его добрая и веселая улыбка обескуражила Кэссиди. В принципе, это был первый преподаватель, которого она встретила. И было что-то странное в его присутствии для самоощущения Кэссиди. Она часто-часто заморгала, переваривая цифру.
- 450? – Глухо переспросила Кид, удивленная до глубины души. – А по Вам и не скажешь, что у вас такой богатый жизненный опыт, - сухими губами пробормотала она, пытаясь раскусить преподавателя: толи он над ней смеется, толи действительно так долго бродит по белу свету. – Вас еще не утомили столь длинные жизненные скитания?
И почему Вы до сих пор живы? Уже про себя подумала Кэссиди, понимая, что очень многого не знает об этом загадочном мире зазеркалья, в который попала из своей комнаты.
- Прошу принять мое приглашение на чай. Тем более что вы порезались... Я обработаю вашу ранку.
После чего последовал такой хозяйский жест, приглашающий внутрь, что Кэссиди на секунду испугалась и от страха сгруппировалась, готовая бежать, хотя все ощущенная говорили, что пока опасность не грозит. К тому же, самая красная и громкая лампочка по имени интуиция пребывала в глубоком молчании, что уже значило не мало. Кэссиди собралась с духом и переступила порог, проходя внутрь и удивленно озираясь.
- Пустяки, - она стеснительно улыбнулась, - оно того не стоит. Это всего лишь маленький порез, - она пожала плечами, ощущая легкий румянец на щеках.
Движения и вид преподавателя, слизнувшего ее кровь с конверта, заставило Кэссиди шумно выдохнуть и с очередной волной любопытства посмотреть на молодого человека, продолжавшего пребывать перед ней в полуодетом виде.
- У вас такая вкусная кровь. Вас не тревожат вампиры?
- А должны? – нервный смешок, говорящий о ее состоянии, - до сих пор не встретила ни одного, и, думаю, что на мою душу и тело они не позарятся, - кивнула она преподавателю, начиная несколько осваиваться в его обществе. – Вы предложили мне выпить чаю, - она мило улыбнулась, напоминая про приглашение, - я пью красный или черный, - продолжая сохранять детскую улыбку на губах, сказала Кэссиди, ощущая, что от пережитого волнения в горле совсем пересохло.
Глаза девушки уже заинтересованно блуждали по стенам, исписанным незнакомыми символами и знаками. Интересовавшаяся языками с детства, девушка бесстрашно подошла к одной из них, взирая на фразу.
- Я понимаю тут лишь слово мощь или сила, - пробормотала она, и повернулась к преподавателю, - господин учитель, а что здесь написано? – повернувшись назад к стене, девушка провела тоненькими пальчиками по изгибам символики.

- Кэссиди Оливия Кид, - повторил преподаватель ее имя. А Кэссиди лишь обернулась и неуверенно посмотрела на него. - Неплохо звучит. Хорошо сочетается с вашей внешностью. – Она недоуменно моргнула, приподнимая бровь.
- Сейчас я задумываюсь, что Вас, кроме как Ирвидо Венц, никак иначе звать нельзя. Другое имя Вам бы не подошло, - она мило улыбнулась, глянув в спину учителю, - потому что имя уже неразлучно сплелось с Вашим образом и внешностью, - она хмыкнула, возвращаясь к разглядыванию стен.
- Сама по себе такая долгая жизнь не утомляет. Нет ничего плохого в том чтобы прожить 500 лет как я. Плохо в том что приходится хоронить много друзей, знакомых и даже эпох. И меняться приспосабливаясь к окружающему. Поэтому, то я согласился перебраться сюда и начать преподавать. Там где я жил раньше уже нет никого, кто был мне другом и ничего что я любил.
Почему-то стало как-то грустно. Ненадолго, но все же. Кэссиди никогда не думала о том, что бы было, если бы ей суждено было жить не одну сотню лет. А теперь вдруг задумалась, растерянно глядя на вышедшего из, видимо, кухни мужчину.
Кид хмыкнула. Мистер Венц был первый в этой школе, кто не скрывал от нее чего-то и не вел себя так, будто она осточертела ему до коликов. Наоборот. Он был весьма улыбчив, приятен внешне, да и уважительно вел себя по отношению к самой Кэссиди.
- Наверное, это весьма тяжело. А у Вас есть… - она запнулась, не зная, как правильно сформулировать вопрос, - у Вас есть выбор? – она немного смущенно пожевала губу. – Я имею в виду, есть выбор жить или… - не могла хрупкая натура Кид произнести этого страшного антонимического «жизни» слова.
- Можно осмотреть ваш пальчик?
- Да, право же не стоит… - сказала Кэссиди, убежденная, что порез уже затягивается, хоть и слегка ноет. Но когда ее холодные пальцы оказались в теплых ладонях, она смогла пробормотать лишь невнятное – Мммм… - и замолчать.
- Вампиры, почти все без исключения являются ценителями прекрасных "вин". – Преподаватель лукаво взглянул на Кид, чем вызвал еще большее смущение на лице своей  ученицы. - И поверьте у вас весьма богатый букет вкуса и аромат.
- Но Вы же не вампир? – с интересом и улыбкой поинтересовалась Кэссиди, сгорая от любопытства.
Сей вопрос уже порядком успел проесть ей мозг, особенно, после цифры. «500». Люди не живут столько, а значит милый преподаватель вовсе не человек. Тогда кто? О каких расах ей еще предстоит узнать? Какие из них безопасно и контролируемы? А каких стоит бояться до дрожи и обходить десятой дорогой?
- Итак. Ранку можно не обрабатывать, - заявил господин Ирвидо.
- Видите, Мистер Венц, - весело улыбнулась Кид, - я же Вам говорила, а Вы не верили!
- Но загвоздка в том что красного чая у меня сейчас нет. Есть только небесно лазурный, но если хотите я сделаю красный? Правда мне понадобится капелька крови...
Она удивленно вскинула брови, только сейчас понимая, что ее пальцы так и находятся в руках у преподавателя, и поспешно, но аккуратно вытянула ладонь, под предлогом поправить волосы. Он милый, привлекательный и приятный, но она ведь его не знает. К тому же, он ее будущий преподаватель. Об этом не стоило забывать…
- Моей? – лишь слабо переспросила Кид, собираясь с мыслями. – Пить свою собственную кровь даже в таком виде меня как-то не привлекает, - она натянуто улыбнулась, снова теряясь под взглядом этих голубых глаз. – Подобные эксперименты не влекут за собой ничего хорошего, - пожевала она губы, после чего внимательно глянула на преподавателя. – Учитель, а Вы пьете…кровь? – спросила она с любопытством, очень живо вспоминая, как преподаватель «попробовал» ее кровь.

Странно было наблюдать за ним. Казалось, что он чувствовал себя на все двадцать, которые по его внешности можно было смело ему давать. Но ведь человек, прошедший столь длинный и долгий жизненный путь, не может быть как все. Просто не может. Даже теоретически. Особенно, если брать во внимание, слова самого Ирвидо о том, что он похоронил многих близких его душе и сердцу людей. Самое тяжело для Кэсс, наверное, было бы узнать, что она пережила близких ей людей. Тогда вечность теряет всякий смысл. Зачем жить вечно, если эту самую вечность нельзя ни с кем разделить? Нельзя же упиваться одиночеством до такой степени?
- Не жить? – его веселый смех окончательно добил Кэссиди. Она начинала путаться в хитросплетении характера этого человека. Он явно не был ребенком, уже состоялся как физически, так и умственно, видел много всего, бесспорно. Но этот его детский смех… Нет, он не казался фальшивым, скорее придавал какую-то романтическую тоску всему образу.
- Я охотник за эээ... Так сказать теми созданиями ночи что не соблюдают правил и портят жизнь другим своими темными делишками.
- Из всех созданий ночи я знаю только вампиров. И то, наверняка, все мои предположения и знания неверны и испорчены телевидением, - сказала Кэссиди, пожав плечами, - Вы их имели в виду, учитель?
Обращаться к нему по имени казалось Кид слишком фривольным и беспечным. Нужно было сохранить грань. Хотя бы на время…
- Вы слышали о Клеймор? – внимая приятному голосу и внимательно глядя на мистера Венца, Кид лишь отрицательно кивнула головой, чтобы не перебить его рассказа. - Это орден охотников, получивший название за то, что все его члены были мастерами двуручного меча и одновременно полуйома. Я даже не знаю, что ответить вам. Выбор не быть тем кто я есть у меня был. Но тогда он для меня не существовал. Я не видел его. Так что можно сказать нет. Сама судьба сделала со мной такую вот оказию. – Пояснил преподаватель и замолчал, задумчиво глядя на свою ладонь, потирая пальцы. Инстинктивно Кид сжала пальцы собственной руки, кажется, догадываясь, чем был вызван подобный жест.
- Зато я знаю, что Вы мне можете сказать, - улыбнулась девушка, прищурившись глядя на учителя, - объясните мне, кто такие йома? Хотя бы в целом, чтобы я смогла приблизительно понять, кто такие полуйома, - она пожала плечами, чувствуя себя белой вороной. В конце концов, может быть, было обязательным знать подобные вещи для студента «Колыбели»?
- Вампир? Думаю нет. Но приятного в моей родословной мало... – он с забавной улыбкой потрогал клыки нижней челюсти.
- Но они и не человеческие, - тут же прокомментировала свое наблюдение внимательная Кид.
- Да, вашей, - его беспечность удивляла и в то же время радовала. Кэссиди нуждалась в таких прямолинейных людях…или нелюдях, - Сейчас я объясню. Можете пока присесть за мой рабочий стол. Стул только один ну да я обойдусь.
Получив разрешение, в отсутствие учителя девушка прошлась по комнате, оглядывая ее и находя в принципе неплохим прибежищем, как для преподавателя. Интересно, а она бы тут смогла жить? Взгляд упал на кровавые с виду надписи. Любопытно было, чем они  нарисованы, и Кид опять приложилась к ним пальчиками, задумчиво принюхалась к подушечкам. Нет, вроде краска.
- Это я называю чаем, - голос мистера Ирвидо вернул Кэссиди обратно в его спальню. Хитрая улыбка преподавателя не обещала ничего хорошего, но все равно веселила.
Только сейчас вдруг Кэссиди поняла, что она в комнате преподавателя, симпатичного и интересного, а из коридора не доносится ни звука. Странно, что она об этом подумала.
- Честно говоря... Да. Но только свою. Собственно это я и хотел вам предложить, - она с недоверием посмотрела в голубые глаза, а потом перевела взгляд на два стакана. - Этот напиток носит название "Лазурный вечер, алое утро". Потому что может иметь два разных эффекта. – Кэссиди  слушала о свойствах напитка, внимательно глядя на почти прозрачную жидкость. - А вот если сделать вот так... – она почувствовала запах железа, а потом увидела, как капля крови сорвалась с пальца Венца и упала в воду, которая моментально, словно, поглотила ее и растворила в ней сама. - То он подобен кофе. – Кэссиди лишь хмыкнула.
- Я предпочитаю кофе, нежели снотворное, - заметила она, оглядываясь в поисках режущего предмета. – У Вас не найдется еще одного конверта? – с иронией спросила она, - прокусить себя мне будет проблематично. К тому же, я не смогу нарочно себя порезать… - она замялась, - не могли бы Вы…? – попросила Кид, протягивая правую руку преподавателю, в надежде, что он избавит ее от мучительного ковыряния кинжалом в собственном пальце. На лице ее играла застенчивая, но веселая улыбка, как всегда бывало, когда настроение Кэссиди было довольно приподнятым и бодрым, готовым к получению знаний и применение их на практике.

- Не только.
- Хмм… - задумчиво пробормотала она. – А кто еще кроме вам?... – договорить Кэссиди не смогла. Слова застряли в горле, стоило ей поднять глаза на учителя.
Он изменился до неузнаваемости. Былая веселость и открытая улыбка стерлись с его лица, уступая место печали и горечи. Кэссиди, кажется, сама побледнела, предчувствуя, что что-то страшное должно вот-вот сорваться с губ нового знакомого.
- Йома... Они хуже вампиров, - она молча слушала его, стоя в нескольких метрах. - Это древний монстроподобный род. Они как правило больших размеров, около двух метров, с толстой зеленой и коричневатой кожей,  пастью немного похожей на волчью и когтями. – Живая фантазия юной огненной рисовала впечатляющих размеров монстров, от реалистичности которых Кид даже сглотнула, ощущая, что во все глаза смотрит на Ирвидо. - Но все же это почти люди. Они могут становиться похожими на людей точь в точь. И только другой йома может их почувствовать. Они и были главной целью для клеймор. Самое неприятное что они едят людей... – после этих слов он поднял на нее виноватый взгляд, словно, желая прочесть ее реакцию.
На некоторое время в комнате повисла звенящая тишина, которая давила на Кэссиди. А та только и делала, что стояла перед преподавателем в той же позе, с широко распахнутыми глазами, разве что рот был закрыт.
- Полуйома всегда можно отличить по... – эти слова заставили Кэссиди махнуть головой, будто она сгоняла марево, и взглянуть на преподавателя вновь, - ... характерным серебряным зрачкам. Йома никогда не останавливаются. И все время поедают людей. – Кэсс немного зажмурилась, потому что свет отразился ей в глаза.
Девушка быстро, в силу соей прыти, пыталась переварить полученную информацию. Конечно, то, что преподаватель поедает человечину, чем записывает себя в ряды каннибалов, не фантастиш. И опять же – все это так не вяжется с его внешностью. Кэссиди подняла на преподавателя туманный взор, продолжая немного жмуриться от света. Хотя стоило признать, что подобный цвет у глаза делал весь образ Ирвидо еще более загадочным и притягательным.
Он же учитель, вдруг закралась совсем не к месту мысль. И опять какая-то примочка с глазами. Все-таки это, наверное, местный фетиш. Размышляла Кид, слегка проведя подушечками пальцев по собственной ладони, так как рука дрогнула.
После пронесшегося урагана мыслей, Кид вдруг вспомнила про одно очень успокаивающее условие. Интуиция. Эта характерная способность ее организма, развитая на ряду с другими чувствами довольно не плохо, непреклонно молчала, не издавая ни звука, ни колебания, ни даже писка. А своей интуиции Кэссиди научилась доверять.
- Вы ведь совсем меня не знаете. И не знаете, какими способностями обладаю я. Конечно, людей я не ем, - усмехнулась по-доброму она, - но свои примочки у меня тоже есть, которые, честно говоря, не видят в Вас той опасности, которая столь явственно проступает в Ваших словах, - она пожала плечами. - Вы же можете себя контролировать? Или как иначе Вас приняли в эту школе преподавателем? Не думаю, что Вы бы сами позволили себе такую вольность, как голодный людоед, - она виновато посмотрела на него, - около беспечных студентов. К тому же, и администрация, с которой я еще пока не знакома, вряд ли бы закрыла на подобное глаза. - Опять легкое пожатие плечами и улыбка.
- Не стоит звать меня так официально. Оставьте это для уроков. Имени более чем достаточно, - Кид задумчиво кивнула, глядя на движения преподавателя, на то, как он ставит стакан, и делает пару неуверенных шагов. Он почему-то показался ее странно робким, как мальчишка, который боится получить отказ. И все, что сделала эта огненная, - улыбнулась. В привычной для себя, мягкой манере, ласково и как-то по-детски. Она сократила расстоянии между собой и Ирвидо до одного локтя, в очередной раз украдкой вдыхая приятный аромат, который доносился от Венца, и еще раз протянула руку.
- Кроме меча тут больше ничего бритвенно острого нет. А резать кухонным ножом слишком больно, он ведь туп. Но я могу сделать надрез. Если вы еще доверяете мне.
Кэссиди поежилась, глянув на меч, но вдохнув полную грудь воздуха, храбро сказала:
- Я доверяю, но, пожалуйста, сделайте это быстро и насколько возможно безболезненно, - прибавила она, умоляюще глядя на Ирвидо. – И мне будет проблематично обращаться к Вам на…ты, если вы, господин учитель, сами будете обращаться ко мне так, - она снова улыбнулась, несколько нервничая, но это все из-за надреза.
Прибыв в эту школу, Кэсс не знала, чему в принципе ее тут могут научить. Математика, физика, химия, правописание? Что еще? Она думала о магических примочках, но не задумывалась, что они настолько отличаются от реального мира, в котором она выросла.
- Господин Венц, а кровь…она Вас сильно смущает? – вдруг поинтересовалась Кэссиди, задумавшись, что между йома и вампирами много общего. И странное желание быть укушенной, но не съеденной проснулось в ней, в этой неосторожной любительнице новых ощущений.

Отредактировано Cassidy (2010-05-06 23:00:48)

Кэссиди отчетливо ощущала, что руки у нее как маленькие льдинки, свежее доставленные с северного полюса. И почему-то теплые прикосновения преподавателя ощущались особенно явственно, вызывая непроизвольные движения. Когда палец Ирвидо прочертил линии на ее руке, ладонь совсем легко дернулась, а пальцы попыталась захлопнуть нежную и восприимчивую к касаниям кожу, как раковина защищает свою жемчужину. И получилось, что на какое-то мгновение пальчики Кэссиди поймали в ловушку руку Венца. Девушка подняла глаза, немного смущенная сим действием своей ладони, и посмотрела на учителя.
- Ну во-первых хочется сказать что, я не ем людей... Предпочитаю тушеные овощи с бараниной, спагетти с сыром, чесноком и мясным соусом и яблочную шарлотку, - это прозвучало очень успокаивающе, и Кэссиди бесшумно, но облегченно выдохнула.
- Что ж, если выбор падет между человечиной, пусть даже в моем лице, или тем меню, что… - она запнулась, - ты мне сказал, то официально заявляю, что все вышеперечисленное я смогу приготовить, - она усмехнулась.
Слушая себя со стороны, она пыталась воспринять и понять, какого это обращаться к преподавателю на «ты». Лично для нее, это было в новинку, поэтому глаза ее задумчиво блуждали, пока сама девушка размышляла, позволены ли такие фривольности. В принципе, ничего плохого в этом нет. Наоборот, если между ними установятся хорошие, теплые отношения, она обретет в лице Ирвидо бесценного друга, защитника и наставника.
О большем пока не думай! И не смотри на него так часто! Он же заметит! Подумав об этом, Кэссиди тут же опустила будто бы заинтересованный взгляд на ладонь, где преподаватель продолжал рисовать одному ему известные знаки.
- Во вторых администрация ничего не может поделать с моим присутствием тут. Директор, госпожа Де Бардо, прочем как и я, против моего предмета, но меня выбрали на эту должность как наверно единственного мага в этой области с таким опытом и постоянной практикой. И мое назначение было утверждено непосредственно КУМР. Так что в обучении именно касаемо темной магии, даже директор не в праве мне перечить. Хотя несомненно будет, - пояснил он, неожиданно массируя палец девушки.
А это…приятно, вдруг поймала она себя на странно мысли, которая тут же засела в центре удовольствия, от чего Кид сразу прикрыла глаза, повернув слегка голову в бок, чтобы ее состояние не было заметно.
- Ну… - задумчиво пробормотала она, пытаясь собрать мысли, разбегающиеся, как тараканы из-под духовки, и замолчала, мысленно устремляясь к подушечке пальца, который, словно бы, с нежностью массировали. Это было так…необычно, и поэтому так нравилось ей, – наверное, - вдруг заговорила Кэссиди, - не нам решать, что надо, а что нет. Порой, так происходит, и мы может только подчиниться обстоятельствам. И может, - она замолчала, - выиграть для себя несколько приятных бонусов, - слабая улыбка, после чего снова молчание.
- И Кэсс, кровь меня не смущает, - услышав такое обращение, девушка улыбнулась, но тут же выпрямилась, ощутив, что Ирвидо прекратил свои манипуляции и приподнял ее руку.
- Все готово. Можете добавить кровь в напиток, - она поднесла палец к глазам, глядя на бусинку крови, которая продолжала лежать на поверхности подушечки. И было странно видеть вот такой алую каплю, спокойно лежавшую, не бегущую из пальца струей. Кэссиди подняла на Венца благодарный взгляд, после чего поднесла палец к прозрачному стакану и, слегка надавив большим пальцем на подушечку указательного, капнула в жидкость. С той произошло те же метаморфозы, что и до этого с бокалом Ирвидо. Кэссиди посмотрела внимательно на свой палец, после чего взяла стакан и задумчиво поднесла его к губам, принюхиваясь. Знакомый аромат. Что-то знакомое…Какие-то из ингредиентов точно витали вокруг преподавателя по темной магии.
- Ирвидо... – впервые назвав преподавателя по имени, начала девушка, - что я должна почувствовать? – тихо спросила она, глядя сверху вниз на алую жидкость. – Может, ты попробуешь сначала? – поинтересовалась она, глянув на Венца. - Тебя же не смущает моя кровь? - вспоминая слова мужчины, сказала Кэссиди и почему-то лукаво улыбнулась. Специально или нет, - осталось загадкой даже для нее.

Она задумчиво продолжала рассматривать все вокруг, желая теперь поближе узнать нового знакомого. Неплохо было бы иметь пару козырей в руках на случай, если понадобиться шантажировать преподавателя. В шутку, конечно. Просто ей некуда было деть себя и собственный взгляд. На секунду показалось, что Венц вот-вот прекратить говорить. Фразы его становились короче, и он как-то больше уходил в задумчивое состояние.
- Ооо ловлю на слове. Жду шарлотку. – Оживился мужчина, и Кэссиди заметила блеск в глазах учителя.
- Ты такой сладкоежка? – удивленно хлопая глазами, спросила она, упершись кулаками в стол, и улыбаясь. А в этом было что-то забавное: водить дружбу с таким созданием.
В силу ли своей не человечности или долголетия, Ирвидо был чуть ли не первым интересным субъектом в жизни Кэссиди. Она никогда не влюблялась, никогда не любила, была всегда у себя на уме, хоть ее и окружали люди. Но она была избалована их фальшью, надутыми словами и пустыми фразами, поэтому сейчас, когда к ней относились с таким вниманием, она отдавала отчет в натуральности человека, и дико радовалась выпавшей возможности приятно провести время.
Странно. Он ведет себя как маленький ребенок. Или мне просто так кажется? Задумчиво глядя на Ирвидо, подумала девушка, и усмехнулась собственным мыслям.
- Смысл этого напитка в том, что только своя кровь тонизирует. Чужая же не делает ничего. И на вкус почти не влияет... Но если ты хочешь.
Она благодарно посмотрела на него, после чего взяла стакан из его рук, внимательно оглядывая мужчину. Ничего не изменилось, он продолжал все так же бесстрашно смотреть на нее, как и пару минут назад.
- Раз стоишь на своих двоих, значит, и мне опасаться нечего, - улыбнулась она, поднося к губам стакан и осторожно делая один глоток, потом второй, потом третий.
Это было весьма странное ощущение. Сначала жидкость по вкусу напомнила ей ее любимый красный чай, но потом что-то изменилось. Словно, привыкая, вкусовые рецепторы улавливали новые ароматы, реагируя на каждый по-своему. Это было похоже на фейерверк или салют. Через каждые несколько секунду – новые ощущения. И они тоже начали давить на центр удовольствия, да так, что у Кэсс даже голова слегка закружилась. Она тряхнула головой, из-за чего волосы веселыми кудряшками ниспали с ее плеч, вниз, игриво пружинясь. Кэссиди, привыкшая к этому, даже того не заметила.
- А на вкус ведь совсем и не кровь, - задумчиво пожевывая губы, и стыдливо улыбаясь от собственной несерьезности, сказала девушка и оторвала от края стакана внимательный взгляд, переведя его на Ирвидо.
Что-то в его лице неуловимо, но поменялось, появилась некая напряженность, сосредоточенность, будто он задумался о чем-то глобальном и далеком от Кэссиди. И она поступила так, как поступила бы любая нормальная девушка, чувствующая легкое опьянение от выпитого напитка, и желающая вернуть своего собеседника в русло разговора, где происходит диалог, а не монотонное бормотание одного. Поэтому она,  улыбнувшись и желая снять неловкость, протянула руку, легонько смахнув челку с не повязанного глаза Венца, и несколько раз провела по непослушной челке ноготками, чтобы влажные волосы послушно легли так, как ей бы того хотелось.
- Так лучше, - улыбнулась она, все еще пребывая в каком-то дурмане. И только потом сообразила, что, наверное, не стоило заходить так далеко, не стоило нарушать того пространства в метр, которое для каждого человека является личными, и переход за его грань – намек на нечто большее. А Кэссиди ведь теперь туго соображала, чувствуя только, как кровь в венах неожиданно побежала быстро, и стало очень тепло, даже жарко, что ей захотелось снять свой сарафан и забраться в холодную воду. Через несколько мгновений это поутихло, ведь она была огненной, и высокие температуры ее тела не сильно смущали. Скорее подобная перемена напугала ее, и испуг, вероятно, отпечатался и на лице. И тут же у Кэсс возникло неприятное ощущение, что она все делает неправильно, говорит не к месту, даже появляется там, где не следовало бы. Поэтому она заискивающе и виновато опустила глаза и сложила ручки кучкой, переплетя пальцы.
- Что ж, мистер Венц, - пытаясь показать, как сильно она чувствует себя виноватой, пробормотала Кид, - я…пожалуй, пойду. Письмо я Вам принесла… - забормотала она что-то невнятное. Ощущая дикую жажду толи от нервозности, толи как последствия странного напитка, она схватила свой же бокал и в несколько глотков осушила его. После чего явственно ощутила головокружение и, повернувшись, оперлась о стол, склонив голову.
- Так и должно быть? – донесся ее нервный и дрожащий голос из-под ниспавших волос. Дыхание запредельно участилось, сердце билось, как сумасшедшее, готовое выпрыгнуть из грудной клетки со своим барахлишком, нажитым за долгие годы. Кэссиди растерялась и подняла беспомощный взгляд на преподавателя.

- Я люблю сладкое, это бесспорно. Но ненавижу приторное. Все хорошо в меру... Это так удивительно? Или в моде все еще образ сурового охотника за нечистью, употребляющего много алкоголя и злоупотребляющего сигаретами, а то и легкими наркотиками? Может это не к лицу учителю? Не знаю, для меня это обычно. – Кэссиди внимательно выслушала учителя, ловя каждое его слово, каждый звук его голоса, и понимая, что утопает в них с головой, что уже не столько речь его приковывает к себе, сколько желание смотреть на него, может, даже прикоснуться к заветной гладкой коже, которая так и манит к себе, ведь он так и не потрудился надеть ничего, что прикрывало бы верхнюю часть тела.
Легкое головокружение, но она все еще стоит на ногах, слава Богу. А нет, это просто благодаря столу. Она уверенно оперлась на него, в тоже время ощущая легкую дрожь во всем теле и, и панический страх закрался в сердце. Зачем она пила этот напиток?
- Тоже люблю сладкое, но… приторное, - она пожевала губы, - наверное, это уж через чур. Я  вами согласна, всего хорошо в меру, - девушка улыбнулась, смущенная, пытаясь не смотреть на молодого преподавателя и размышляя, как ответить на следующие вопросы. – Охотники – понятие растяжимое. Хотя да, - она виновата пожала плечами, кивая согласно, - такой образ еще прочно стоит в умах и воображении людей. И там не только алкоголь, сигареты и наркотики. Помните фразу? Секс, драгс, рок-н-ролл, - она почувствовала, как вспыхнули ее щеки, но остановить себя уже не смогла. – Так что, Ваш образ вполне полон, хоть при этом и, вероятно, ложен. - сил хватило только эти слова.
- Не знаю. Как правило они лежат так как им самим хочется. Те же что капризны как правило удаляются при помощи ножниц, - он покраснел, заставляя Кэссиди снова смущенно отводить глаза.
- Не надо. Непослушание тоже, в своем роде, привлекательно, - мягкая улыбка, и это все. Она боится даже поднять на него глаза. Но нет, искушение слишком велико..
Она видела, с каким вниманием он слушает ее, смотрит на нее, даже чуть не поперхнулась водой, когда он наблюдал за ее жадными глотками из стакана, но списала все - лишь на внимание к «эксперименту». В конце концов, не так уж и многие, наверняка, знали такие подробности о Ирвидо. Или он бежал и рассказывал всем свои сокровенные тайны? Вряд ли. Он же тот еще матерый охотник за нечистью. Прямо, как в фильмах, которые Кид и смотрела в детстве, упиваясь главными героями. Кажется, сейчас одним из таких был как раз Венц.
Кид внимательно оглядела преподавателя, пытаясь понять, чего он от нее ожидает. У нее было несколько мыслей касательно дальнейшего развития событий, и только некоторые из них она воспринимала всерьез. Другие, со смущенным взглядом и неровным дыханием к подобным мыслям, убирала на задний план. Кэссиди никогда особо не задумывалась о том, что такое сплетня, слух, враки. Но сейчас, находясь с Ирвидо в одной комнате, наедине, когда за дверью, в коридоре ни звука, она вдруг поняла, по какому лезвию ножа ходит, насколько близка она от…Чего? Опасности ли? Нет, скорее сладкого искушения. Да, именно его.
Кэссиди ощутила, как тело ее немного напряглось уже от мыслей об этом, и впала в томительную внутреннюю борьбу, в которой сражались ее взгляды «правильно» и «не правильно». Многое было в пользу последнего, тем самым разогревая интерес к собеседнику и алчную жажду познания. В конце концов, в этом Кэсс была новичок. Она вообще была...невежей.
Неожиданное головокружение от напитка сменило ее мысли, фиксируясь только на одной: ничем хорошем вся эта затея не кончится. Особенно, для самой Кид.
В мгновение ока, которое показалось ей расстоянием в целую жизнь, Кид явственно ощутила, как ее оторвали от пола, будто она была не девушкой, а баночкой крема, и прижали к себе. Внутри разлилось тепло. Впервые, Кэссиди вдруг задумалась о том, что значит быть с кем-то рядом и ощущать тепло другого человека, пусть его жизненным кредо и является убийство нежити. Закрыв глаза, она сжалась в комочек у него на руках, уткнувшись носом в обнаженную грудь и вдыхая сладкий аромат его кожи. Кто бы мог подумать, что люди, или не люди, могут пахнуть так приятно и головокружительно? Ощущения, нахлынувшие на Кэссиди, были неописуемы и сумбурны, будто ее подхватило бешенным течением. Ее влекло куда-то в темноту, где, по ее собственным ощущениям, должно было быть что-то тягуче-сладкое, но не приторное, чего так не хотел мистер Венц.
- Наверно стоило развести его для вас. Я совсем забыл, - услышала она его тихий голос у себя над ухом, и, открыв глаза, слегка приподняла голову, чтобы посмотреть на него.
Выражение лица было полно какого-то нового для Кид смысла. А само лицо находилось в опасной близости. Растерявшись, она лишь положила горячую ладонь на его холодную грудь, желая дать понять, что он, быть может, торопит события или же вовсе ведет себя не правильно, но только и сделала, что утонула. Утонула с головой, касаясь этих мягких губ, ощущая их вкус, такой соблазнительной мягкостью искушавших ее. Кэссиди никогда не отличалась мастерством в поцелуях, поэтому чувствуя горячий румянец на щеках, она знала, что пальцы ее снова холодеют, но она пыталась отвечать на эту маленькую, оказанную ей ласку человеком, который ее привлекал и душой, и телом. Слегка подавшись вперед, она прикрыла глаза, чувствуя, как бешено колотится сердце, а ноги онемевают, как движения ее становятся скованными, и единственное, что существует, это точка соприкосновения между ними – в губах, в таком ласковом и нежном поцелуе. Но вся мягкость и легкость улетучивается. Хочется испить это до дна…хочется, безумно хочется.. и это единственное, что бьется у нее в мозгу.

Отредактировано Cassidy (2010-05-09 00:27:51)