Девон с недовольством смотрел брату в глаза. Трудно было описать, какие чувства он испытывал. Все-таки несмотря на пофигизм младшего сына президента, неожиданная реакция Мао сыграла свою роль, вселив в брюнета легкую, как тень, но ощутимую неуверенность. Все больше в вивенди крепло желание просто-напросто заткнуть губы Мао, произносящие столь неприятные вещи, поцелуем, закрыть глаза и совершенно бесцеремонно ласкать, кусать, облизывать чужое тело до тех пор, пока отповеди брата не сменятся стонами, всхлипами, или хотя бы молчанием. Более того, Девон чувствовал, слишком хорошо ощущал аналогичное желание Мао, удивляясь тому, как тот может так долго сдерживаться. Для самого брюнета единственным отрезвляющим средством были мысли о последствиях его предполагаемых действий, вопрос - сможет ли он относиться к брату как раньше или все же сбежит. И не сбежит ли сам Мао?
Как ни смешно, искомый вопрос задал шатен. Тихо, едва слышно, но младший Амари без труда уловил его. Насмешливо фыркнул. Поздновато все-таки было это спрашивать. Суавис нагло ухмыльнулся, склоняя голову вбок и явно демонстрируя брату взглядом то, что, по его мнению, ему следовало делать. Внутренне он думал лишь о том, насколько проще были в его жизни ситуации, когда его насиловали. Особенно, хорошие приятели, не желавшие сдержать похоть при виде обнаженного тела вивенди. Заканчивалось все весьма удачно. Разумеется, для Суависа. Несдержанным лицам приходилось долго извиняться, таскать брюнету конфеты, таскать по ресторанам и так далее. Как следствие, младший Амари был в шоколаде и, естественно, держал в тайне тот факт, что все было изначально спланировано, и он вовсе не обижался на незадачливых приятелей.
В данный же момент все выходило наоборот. Конечно, и это было не впервой для Девона, но он никогда раньше не задумывался о сексе с родственником, тем более, со старшим братом, которого до сегодняшнего дня считал практически натуралом. Брюнету даже иногда доставляло удовольствие "случайно" заставать старшего брата на горячем и рассматривать выражение его лица во время пикантных эпизодов с дамами. Девон считал это занимательным, возможно, потому что не слишком интересовался женщинами, считая их банальными.
"Было бы занимательно снова увидеть твое лицо в подобном эпизоде со мной..." - Девон улыбнулся брату и заглянул ему в глаза. В это время Мао опять протянул руку к лицу вивенди и коснулся щеки, а затем и красноватых губ парня. Девон хотел было будто бы невзначай захватить губами палец брата, но тот уже убрал его, закрывая глаза. А потом сказал такие вещи, от которых у брюнета просто челюсть отвисла. Разумеется, не в прямом смысле слова. Вспапашиться юному иллюзионисту также не дали, не успел Суавис прийти в себя после пламенного и вдвойне неожиданного монолога брата, как снова оказался в его объятиях. Возбуждение всколыхнулось с новой силой, мешая вивенди ясно осмыслить услышанное.
"Если он так сказал сейчас, то...получается, он уже думал об этом раньше." - Амари был удивлен до предела. - "Черт возьми, значит, в то время, когда я его подкалывал по поводу и без, когда орал на него и грубил ему, он все выносил только в силу своих чувств. понятно теперь, почему он так противился моим побегам из дома. А отталкивал меня сейчас, потому что боялся не сдержаться, сделать больно."
Уже спустя пару секунд Девон все понял, однако решил приберечь подобные мысли для более спокойного времени, когда его не будет крыть от возбуждения и желания полностью отдаться страсти, болезненной, грубой, почти животной. В отличие от Мао, Суавису вовсе не претило подобное, скорее, подстегивало еще сильнее. Пришло время немного позабавиться. Брюнет прижался к брату еще теснее, с удовольствием ощущая прикосновение чужой обнаженной кожи, теплой, как горящая свеча. Дрожь желания пробежала по телу вивенди, стоило ему лишь чуть податься бедрами вперед к брату. Вивенди одними губами прошептал имя старшего Амари, целуя его везде, где он мог дотянуться, играя из себя неопытного, сгорающего от страсти мальчика. Впрочем, второе было верно. Горячие губы шатена коснулись уха Суависа, нежно лаская кожу, шепча слова, позволяющие все. Разумеется, темноволосый эгоист не преминул воспользоваться этим, решив еще немного подразнить брата. Приблизился к губам и одарил долгим и головокружительно страстным поцелуем.
- Сделаешь все, даже если не простишь себя за это?.. - Амари с сожалением оторвался от губ Мао, приняв лукаво-задумчивый вид. - Интересно... Ловлю на слове. - брюнет звонко рассмеялся и, успокоившись, добавил. - Я хочу, чтобы ты сделал все то, о чем только что сказал. Можешь не сдерживаться - я не так нежен, как наши светские барышни... И не стоит себя ни в чем винить или забивать голову всякой ерундой. Если тебе будет легче, можешь считать произошедшее сегодня моей прихотью.
Девон одарил шатена очередной лукаво-порочной улыбкой и снова нашел его губы. Грубость вроде как была неуместна, но Девону не хотелось сейчас нежности, и брат здесь был совсем не при чем.
"Заставь меня забыть обо всех посторонних мыслях, кроме той, что я хочу тебя..." - мысленно обратился брюнет к брату, наблюдая за ним потемневшими глазами. - "Плевать, что подумают остальные. Пусть хоть сам Люцефер заявится в комнату."

Слова шатена были встречены почти лихорадочной дрожью вивенди, внезапно весьма глубоко осознавшего происходящее. Насколько же все-таки далеко занесли его собственные порочность и искушенность! Возбуждение на миг схлынуло, как волна, открывающая каменистый берег, но затем накатило с новой лаской старшего брата. Девон почти зло стиснул зубы, внутренне презирая себя за желание просто стонать, шипеть от желания и просить продолжения. Рано, еще было слишком рано, да и как-то слишком просто так сдаваться.
Тихое, чуть насмешливо слово Мао, сказанное тем на выдохе, заставило парня слегка нахмуриться и беззлобно показать язык старшему брату.
- Сам такой... - далее относительно трезвые мысли отшибло. Как и способность как-либо управлять процессом. Дальнейшего поступка шатена Суавис не ожидал никак. Хрупкие изящные запястья брюнета оказались в плену не менее изящных, но более сильных пальцев Мао. Девон машинально дернул рукой, пытаясь вырваться, и уже приоткрыл рот, дабы как-то осадить брата, принявшего его слова слишком серьезно, но как бы ни так - чужие губы бесцеремонно коснулись его собственных, глуша всевозможные протесты, лаская грубо, властно и страстно. Жар желания накатил на брюнета снова, огнем охватывая чувства, на какое-то время полностью порабощая волю своего обладателя. Вивенди и подумать не мог, что Мао способен на что-то подобное, тем более, с ним.
"Он все-таки хотел этого, даже, наверное, большего." - медленно осознал брюнет, выравнивая сбившееся от столь неистового поцелуя дыхание. - "Это не только моя прихоть."
Внезапно руки Девона опутала какая-то ткань. Вивенди недоуменно посмотрел на брата, а затем, чуть запрокинув подбородок, заметил, что Мао связал его запястья галстуком и закрепил его концы в облаке, заменяя хватку своих пальцев. Брюнет усмехнулся и дернул запястьем, но импровизированная "веревка" держала довольно крепко. Таким образом, младший сын президента оказался крепко привязанным к кровати за руки. Похоже, Мао и впрямь не пошутил. Но чтобы привязывать... Суавис честно пытался хоть как-то мало-мальски возмутиться по поводу такой несправедливости, но проклятое чувство предвкушения ласк перевесило. Предчувствие не обмануло - горячие губы шатена снова коснулись кожи вивенди, покрывая ее поцелуями. Сначала лицо, затем шею, грудь, живот. Грязные, грешные мысли опережали слабо сопротивляющееся сознание, говоря за брюнета, который в очередной раз поблагодарил небеса за то, что Мао не обладал даром телепатии. Не то чтобы он стыдился подобных фантазий, просто не хотел останавливать начатое из-за предполагаемого испуга брата.
"Я сошел с ума... Но как же хорошо. " - дыхание Девона снова участилось, как после долгого бега, губы же сомкнулись, удерживая столь уместные сейчас сладострастные возгласы, безумные и бессмысленные, по его мнению слова про "люблю тебя", "продолжай", столь любимые, судя по наблюдениям младшего Амари, дамами его брата, и так далее. И плевать, как сильно хотелось Суавису шептать подобное - он не любил опрометчивых фраз и не собирался быть как кто-то, а потому лишь подавался навстречу, позволяя губам Мао творить с ним все, что ему вздумается. Чуть слышно скрипнула молния брюк вивенди. Суавис закрыл глаза и приподнял бедра, помогая старшему брату стянуть с себя неуместные сейчас предметы одежды. Последние с тихим шелестом нашли себе место на полу возле кровати. Девон усмехнулся и глубоко вздохнул. Осознание собственной обнаженности, полностью доступной сейчас для глаз Мао уже возбуждало сверх всякой меры. Да, Девон был достаточно уверен в себе и любил свое тело, пожалуй, слишком тщательно для парня ухаживая за ним.
Почувствовав, как чужие руки раздвинули его ноги, Суавис на секунду замер, но тут же снова расслабился под ласкающими прикосновениями сначала пальцев шатена, а затем и его ладони по его бедру. Изнутри. Приоткрыл глаза, наблюдая за Мао. Тот сменил пальцы своими губами. Так близко, остро... Брюнет все же не сдержал тихого стона, почти сразу перешедшего столь же тихий смешок от щекочущего прикосновения брата под коленкой. Девон боялся щекотки, но все же оная была слишком откровенной. Вопрос Мао был неуместен и звучал словно насмешка. Ну а на насмешку...
"Если бы руки были свободны..." - подумал было брюнет. Ему хотелось бы рассердиться на Мао, но он не мог, все-таки слишком развратной была их поза, слишком темна и глубока была обуревавшая его страсть. Он терпеть не мог быть пассивным и изнемогать от чужих ласк, но Мао вынудил его, однако, как ни чудовищно, именно такой расклад вызывал немыслимое желание. Уже и то, как он лежал на кровати - раскрасневшийся, растрепанный, частично обездвиженный, изнемогающий от страсти, сжигавшей тело, желающий лишь одного действия сводило с ума и самого младшего Амари. Причем, бесстыдство происходящего меньше всего заботило юный ум, пребывающий в данный момент в анабиозе.
Если бы хоть кто-то сказал бы Девону о том, что до такого состояния его может довести его старший брат, брюнет покрутил бы пальцем у виска и посоветовал n-ной персоне просверлить дырочки в черепе, дабы дать мозгам немного проветриться. Но тот самый случайный человек все-таки оказался бы прав – эпизод уже произошел. С другой стороны, вивенди уже просто забил на алогичность происходящего, окончательно решив подумать над сей проблемой с сигаретой в зубах в каком-нибудь укромном парке, а может, даже спросить об этом Мао. Он ведь всегда так делал, когда лень было думать о чем-либо самому...
- Черт... - тихо выругался вивенди, не пряча взгляда блестящих от возбуждения и желания глаз. - "Что же ты со мной делаешь..." - Неужели это не заметно? - "Но если уж ты так жаждешь это услышать..." - Да, я хочу, хочу этого до потери сознания! Сделай же это, наконец...
"Ты не заставишь меня повторять это дважды. Я не буду умолять тебя об этом".

Отыгрыш за соседа (по просьбе).
Как же я устал, дорогие мои. Как же я устал.
Вот и все, что крутилось в голове парня. Сначала эти лекции, эти пары, эти долбанные бесконечные пары, на которых столько всякого происходит, что мозги в котлеты сворачиваются. А еще потом захотелось прогуляться, развеяться, и не где-нибудь, а пойти на день рождение принца. Чтобы там выпить, поскучать, попытаться познакомиться с девушкой и получить отказ. А, еще полюбоваться на ссору и цирк, который там какие-то бешенные люди устраивают. Не день, а чертова пятница в кубе.
Единственное, на что сейчас надеялся юноша, так на то, что он сейчас войдет в комнату, примет душ, может, поболтает с соседом и усталый, уляжется спать. А, может, сразу ляжет спать – чего мелочиться-то?
И парень еле-еле доплелся до комнаты, усталый, чуть пьяный и очень желающий выспаться. Так, что прям жуть. Вот он достает ключи от комнаты, с третьего раза их вставляет в замочную скважину, открывает и дверь и…
Вы знаете, он гетеросексуалист. Так бы он, возможно, понял, но он геретосексуалист. …Гетеросексуалисты не понимают такого. Гомосексуалисты любят мальчиков, бисексуалы – тоже. А гетеросексуалист – это тот, кто любит девочек. Понимаете, да? Девочек. Я, блин, гетеросексуалист, долбанаты вы извращенные! Вы бы это еще в кафетерии устроили, идиоты с недотрахом! Я вас сейчас палкой поимею, пеньки недорубленные! Черта с два, я же поспать хотел, как я в такой комнате спать буду? Засранцы фиговы, извращенцы чертовы, геи протекшие!
На кровати того, который, вроде бы, был сыном президента страны Ветра, лежали двое. И очень нежно друг друга любили. Сначала еще парень подумал, что тот, кто снизу, девушка, но быстро убедился в обратном. Как напившийся и присмиревший человек, все возмущение он срывал внутри, постепенно покрываясь румянцем. Конечно, в такой комнате жить нельзя – еще его самого этот чокнутый изнасилует.
Но нет, лучше обломать этим двоим малину, верно же? Юноша извинился, прошел в комнату, закрыл дверь и уселся на кровати, довольно иронично наблюдая за парочкой.
- Вы не стесняйтесь, продолжайте, я и камеру сейчас где-нибудь достану.
Просто юноша был пьян и хотел спать. А тут еще и на его пути встали. Засранцы.

Мао оставалось лишь следовать каждому движению тела Девона, в погоне за тем, чтобы доставить  младшему брату как можно больше удовольствия. Тяжелое дыхание от длительного и страстного поцелуя, дрожащие руки от того, что вивенди наконец-таки добрался до того, о чем мечтал полжизни. Неимоверное разливающееся тепло по низу живота. Всё это непременно бы свело старшего сына президента страны Ветра с ума, если бы не дуновение прохладного сквозняка, возникшего от открытой двери.
Вскоре послышался и голос нарушителя «единства» двух братьев, на который Мао отреагировал ровным счетом «никак», а только и всего что замер на месте. Одноглазого шатена словно окатили ледяной водой из бочки. Воспоминания о событиях за последний час издевательски принялись прокручиваться у вивенди перед глазами, от чего старшему Амари пришлось застыть и с видом загнанного зверя, уставиться в одну точку, туда, где несколькими мгновениями назад лежал его собственный брат.
Это было наваждение! Всего лишь наваждение! Амари сильно переутомился за последние дни – учеба совместно с курсом экономики и политологии по переписке с отцом и попутное пережевывание вопросов, которые выдвигал парламент. Да, именно так. Мао жутко устал и просто не соображал о том, что творит. – Правильно, так будет лучше – эти мысли помогут старшему сыну президента страны Ветра вернуть собственный внутренний мир в норму. Он будет менее жестоко терзать себя за то, что посмел прикоснуться к Девону.
Эти иллюзии, что строил для себя вивенди час от часу, всегда служили оправданием его опрометчивых поступков. И если раньше это очень часто помогало одноглазому много спустить с рук - данное событие, и это не секрет, навечно врежется ему в пять. Да и не только ему.
Неосознанно передернулся, чувствуя легкий укус брата за шею. Отстранился, и искоса поглядел на уже уходящего из комнаты Девона, - как всегда в своём репертуаре.
Тихо пробубнил Мао, понимая, что сосед не отделался парочкой глюков на ночь, и окончательно выбившись из сил, Амари пал ниц. Вернее на кровать, пластом, лицом вниз. Не было ни желания догонять Суависа, ни пытаться что-либо объяснить соседу по комнате, ни тем более идти на праздник в честь дня рождения принца Лунного царства. Развернулся лицом к стене, дабы вдохнул полной грудью. Прищурился, наблюдая за тем, как из-за «горизонта» кровати, по мягкому белоснежному облаку лениво перебирая длинными черными паучьими лапками с розовым пушком, поднимается большой птицеед.
- Прости, Софи, я совсем забыл о тебе, - устало произнес Мао, аккуратно притягивая паучиху к себе, на уровень лица, и безрезультатно уставился той в глаза. Как бы Мао ни старался, ему никогда было не понять того, что на уме у его любимой питомицы. Хоть она и реагировала на человеческую речь как на свою родную, девочка не могла разговаривать, что было весьма обидно для её хозяина, - нам надо отдохнуть. Завтра будет тяжелый день, ведь так?
В знак согласия чёрная паучиха «наложила лапу» на нос вивенди, и, подобравшись ближе, затаилась, приготавливаясь ко «сну». Впрочем, Амари недалеко ушел от собственной питомицы и, прикрыв глаза, попытался отбросить лишние мысли в сторону. Он не хотел избегать собственного брата, но, Мао придется жутко постараться, дабы сделать вид, будто ничего и не произошло. И это будет завтра. Всё завтра, а сейчас он жутко хотел спать. И впервые за последние три дня Мао уснул.