>>> Лагуна
2 ноября 2010 года. Вторник. Вечер. 18:00 -20:00

По мере того, как дорога приближалась к городу, становилось все холоднее. Предложив отправиться сюда, девушка даже не задумывалась о том, что погода в этом месте может быть еще хуже, чем на побережье. Дул ветер, с неба время от времени сыпались легкие снежные хлопья. На какое-то мгновение Мью остановилась посреди одной из улиц и подняла голову вверх – смотреть на небо во время снегопада вот таким образом, было одной из ее привычек, привезенных с севера. Она понимала, что со стороны это выглядит весьма странно, но некая непонятная тоска по давно покинутой родине, от чего-то возникшая в душе девушки, заставила ее забыть о том, что руки мерзли от холода, и о том, что, Наоки тоже наверняка не очень комфортно себя чувствовал. При каждом выдохе изо рта шел пар – температура здесь наверняка колебалась где-то у отметки десять со знаком минус, не выше. В своей родной стране Мью безусловно сталкивалась и с более низкой температурой, но, будучи одетой довольно легко, даже такой относительно несильный холод ей приходилось переносить с трудом.
- Япония говоришь… Конечно, я слышала о такой стране и, знаешь…мне очень жаль, что только слышала. Всегда хотела там побывать, но… - поняв, что выстроив таким образом свою фразу, ей пришлось бы продолжить – а девушка пока этого не хотела, и, даже не потому, что она не желала, чтобы Наоки знал об этом, а потому, что причисляла это к своим слабостям, о которых не очень-то любила распространяться.
- Ааа, не бери в голову! – Мью рассмеялась, - Да, я тоже с Земли. Из России. Правда, корни у меня французские, поэтому… - девушка пару раз развернулась вокруг себя и потерла руки, чтобы немного согреться, - …excusez-moi, но это очень запутанная история. Настолько, что даже я не знаю всех ее подробностей.
Кресси бы продолжила говорить дальше, но ее человеческое тело было не в состоянии больше выдерживать холод. Понимая, что сейчас ей придется по осознанному желанию изменить внешность, девушка осмотрелась по сторонам в поисках случайных прохожих, которых, к счастью, не обнаружилось.
- Наоки... если то, что ты сейчас увидишь, напугает тебя… то можешь убежать.
Произнеся эти слова, Мью бросилась в один из узких переулков, чувствуя, как ее тело начинает стремительно меняться. Все-таки, она пока не умела до конца контролировать этот процесс – повезло еще, что оставалась в сознании. К уже появившимся ушам прибавился пушистый хвост, густая черная шерсть на коже; зленные глаза стали казаться ярче; светло-голубые окрашенные волосы приобрели свой естественный цвет тоже став черными. Девушка стояла посреди улочки, опираясь руками о серую стену здания, пытаясь вытерпеть боль от происходящих физических изменений. Ощущение было такое,  будто тело пронзали сотни мелких игл, отчего Мью вцарапывалсь в шершавую поверхность затвердевшими и заострившимися ногтями, которые теперь больше напоминали когти животного.
Коснувшись коленями асфальта (из-за наросшей шерсти холод теперь чувствовался слабо, да и болевые ощущения притупляли все остальное), Кресси подумала, что еще секунда, и она начнет издавать вой, достойный самой настоящей волчицы. Единственное, что ее сдерживало, так это желание не испугать нэко до смерти, поэтому, прикусив до крови губу, девушка постаралась просто расслабиться.

Отредактировано Kressi (2011-02-22 20:55:35)

В порядке вещей? Да. Как же хотелось ответить «да» - это в норме вещей, это совершенно нормально, когда клетки мутируовали, частично изменяя организм, и каждое из этих изменений отзывалось болью в сознании, которое каждый раз пыталось бороться с обострявшимися животными инстинктами, так щедро подаренными вместе со способностью. Да – это было некоторой нормой жизни девушки, тем, к чему ей пришлось привыкнуть не по собственной воле.
Мью все так же сидела на асфальте, почти неподвижно, выдыхая горячий воздух. Она слышала, как Наоки продолжал произносить какие-то слова, но для нее это сейчас скорее было только набором звуков – что-то внутри ее мыслей не давало до конца сосредоточиться на окружающей реальности. Глупая-глупая девочка. Ты опять забыла о том, кто ты на самом деле. Посмотри, кого ты повела за собой – кошки и собаки – существа взаимоисключаемые и если ты столкнешься с первыми, то когда-нибудь убьешь их – это всего лишь вопрос времени.
- Нет… то есть, да. Я не знаю, что ответить. Это существо – оно часть меня и я не могу ничего изменить, как бы этого не хотела.
Девушка  наконец поднялась с земли и сейчас пыталась адаптироваться к существованию в изменившемся теле.  Не смотря на то, что подобное происходило с ней ни раз и не два, походка ее выглядела весьма странно, движения казались резкими, немного «диковатыми». Однако, при всем этом, Мью продолжала сохранять все такое же невозмутимое выражение лица, отчасти для того, чтобы не дать Наоки догадаться о медленно просыпающихся инстинктах волчицы, недовольных и неудовлетворенных тем, что при каждой попытке взять верх они натыкались на прочную стену в сознании девушки.
- Ну, ты все еще сомневаешься в том, что у меня замечательный хвост?
В новой шкуре было достаточно тепло – вот, наверное, единственное преимущество, ради которого Кресси вообще все это затеяла. Эгоистично, по-другому никак не назовешь, но все же лучше, чем мерзнуть в легкой кофте. Хитрым взглядом, в упор, посмотрев на юношу, Мью сделала несколько шагов назад и, только когда нога ее уперлась во что-то твердое, она поняла, что дальше тупик. Тупик, в общем-то, был достаточно обычным – в городах многие узкие улочки заканчивались именно таким образом. Настораживало только наличие в нем старого зеркала, покрытого паутиной и пылью, по внешнему виду как нельзя лучше вписывающегося в пространство переулка и дополняющего его и без того мрачную атмосферу. Конечно, оно могло находиться здесь просто так – обычное старое зеркало, выброшенное за ненадобностью – дело житейское и этим сейчас мало кого можно было удивить. Однако, что-то девушку в нем настораживало и любопытство, как всегда, вязало верх – дотронувшись кончиками пальцев до изношенной рамы, проведя по запылившейся прохладной, но ровной зеркальной поверхности, Мью испытала странное чувство – зеркало будто гипнотизировало ее, заставляло смотреть в отражение не отрываясь. Когда же она немного отстранилась, ощущение немного утихло. Девушка была готова списать все происходящее на свои собственные странности, но мнение своего, наверное уже и без того обескураженного спутника все-таки хотелось услышать.
- Интересно, а в этом городе находить странные предметы в переулках – обычное дело?

Может быть, Наоки и был в чем-то прав и, лучше бы оставить это зеркало в покое. Стояло же оно здесь и до их появления в переулке, да и после так же и продолжило бы свое одинокое существование в этом отнюдь неприглядном месте. Наверняка, если бы не любопытство девушки. Она чувствовала находящуюся здесь некую тайну, загадку, но, попроси ее объяснить и описать это ощущение – ничего бы не вышло. Да и многие сказочные истории начинались именно так: на первый взгляд - обычный предмет, ничем не примечательная ситуация, но было во всем это нечто заманчивое, странное, влекущее, заставляющее действовать вопреки всякой логике.
Стоя практически вплотную к зеркалу, но, не касаясь его, Мью разглядывала то, что отражала его поверхность. Темноту узкой улицы, объясняемую, наверное, не столько пасмурной погодой и вечерним временем суток, сколько атмосферой этого места, темноту, смешавшуюся с серостью стоящих слишком близко друг к другу зданий, и людей, или, если быть точнее – существ, случайно оказавшихся здесь.
- Ммм… думаю это самое обычное зеркало. Я раньше видела подобное у своей бабушки.
Девушка дернула волчьими ушками, как бы все еще немного сомневаясь в своем выводе. И все-таки, она оторвалась от созерцания отражений и повернулась в сторону Наоки. Только сейчас она вспомнила, что он все еще держал на руках ее маленького распушившегося от холода чертенка.
- Он не очень замерз? Выглядит как-то странно… насторожено что ли…
Протянув руку, Мью погладила котенка по голове. Может быть, это маленькое существо могло что-то чувствовать  - животные ощущают некоторые вещи намного острее – уж это девушка знала наверняка. И о настороженности…
- Странно, что ты особо не испугался, увидев меня в этом обличие. Большинство убегали, паниковали, даже начинали креститься. Забавно это выглядело с одной стороны.
По губам Мью проскочила мимолетная улыбка. Забавно, да – обычные люди часто неадекватно реагировали, узнавая об этой стороне ее сущности. Да и вообще все люди зачастую не знают как себя вести при столкновении с неизвестным.
Девушка снова почувствовала что-то странное совершенно неожиданно – неосознанно опершись рукой на сзади стоящий предмет, она и предположить не могла, что это было все тоже зеркало. Не было никаких вспышек – ничего, Мью даже не успела толком среагировать, когда холодная зеркальная поверхность начала затягивать ее внутрь. Однако, крепко схватиться за руку Наоки и потянуть его за собой, перед окончательным исчезновением, она все же успела.

Все страньше и страньше. Других слов для описания происходящего просто не находилось, а все потому, что то место, в которое они попали на этот раз представляло собой пустое и, при этом, очень темное пространство. В нем невозможно было ориентироваться – темнота была сравнима только со мраком ночи, с мягкой, целиком поглощающей и обволакивающей субстанцией. Сделать шаг тоже оказалось довольно сложно – при каждой новой попытке точка опоры ускользала, да и трудно сказать, была ли она вообще. Создавалось впечатление, будто вокруг царила невесомость, однако, и такое предположение могло быть ошибочным. Усевшись на то, что на данный момент времени можно было назвать «полом», а точнее, просто сымитировав сидячее положение в пустом пространстве, девушка притянула колени к груди и обхватила их руками. Раз двигаться было практически нереально, то ничего другого просто не оставалось. Увидеть по- прежнему ничего не удавалось, но благодаря царящей вокруг тишине, Мью могла интуитивно различить шорохи, которые видимо, создавал Наоки.
Только сейчас девушка поняла – при попадании в это место, все то, что делало ее похожей на волчицу  - уши, хвост, шерсть – исчезло и теперь, если бы ей удалось себя увидеть, она выглядела бы как обычный человек. Означало ли это, что здесь нейтрализовывалась любая сверхъестественная сила? Хотелось, конечно, проверить свои догадки, но вызвать огонь Мью пока не решалась.
- Кажется, мы здесь застряли!
Девушка старалась крикнуть как можно громче, потому что боялась, что ее не услышат. Междумирье, кажется, так называют подобные места и, говорят, выход найти из них довольно сложно. Темнота, однако, постепенно рассеивалась или, это опять же глаза привыкали к ней. Может быть, раз к этому пространству удавалось адаптироваться, можно было и научиться передвигаться? Не поднимаясь, Мью откинулась назад себя. Проверять это тоже почему-то катастрофически не хотелось – все вокруг казалось таким безмятежным, безопасным, будто гипнотизировало. Даже начало казаться, что это место не так уж плохо, только тревожный колокольчик где-то на краю сознания трезвонил о том, что если не сопротивляться происходящему, то можно и вовсе не выбраться отсюда.
- А знаешь, можно и остаться здесь на некоторое время…
Голос девушки звучал сонно, да и ее действительно клонило в сон, как Элли на маковом поле, необычная магия этого места начала брать свое и осторожно пыталась увести Мью в свое измерение.
Оставайся... не будет ни волчиц, ни огня, будет спкойствие, покой, тишина - ты ведь всегда этого хотела? Обычная жизнь, как у всех, никогда и никто больше не будет тебя ни в чем ограничивать - в этом не будет нужды. Оставайся - это место намного лучше...
Как заклинание, чей-то мягкий, убаюкивающий голос звучал в сознании, прогоняя все страхи и сомнения...

Перед глазами мелькали странные, отрывочные образы, то черно-белые, то радужные, вспыхивая на мгновение и исчезая снова, и так по новой, по кругу – непонятные люди, давно позабытые, похороненные в памяти и прошлом ситуации, улыбки, слезы, крики – изменчивая и текущая иллюзия, состояние бесконечного покоя и невесомости души, в которое, не сумев дать отпор, впала девушка. Порой, ей чудилась лесная тропинка, уводящая куда-то в самую глубь леса, сквозь заросли и сложно было понять – бежит ли по этой тропинке сама Мью в человеческом обличье или это та, другая сущность, сейчас убегает прочь, чтобы найти пристанище где-то в глубинах неустойчивого сознания. Под ногами чувствовалась прогретая солнцем, мягкая земля и по ней она бежала вперед, как будто подгоняемая чем-то, оглядывалась назад себя и видела черную шерсть на хвосте – значит все-таки волчица, и стремилась дальше, далеко, сквозь расступающиеся размашистые ветви деревьев, то и дело отскакивающие и хлещущие по морде и всему телу. Потом, обстановка резко менялась и возникала река, шумная, бурлящая, через которую измученная волчица пыталась перейти вброд, от чего-то, даже не пробуя плыть, даже оглядываясь вбок, и не зная, что здесь недалеко есть мост, и, при каждом новом шаге лапы соскальзывали и теряли дно, и поток уносил ее вниз по течению, швырял из стороны в сторону, пока все снова не заволакивало туманом и сон не приобретал другие очертания. В них она бежала сквозь огненное пространство, ощущая под лапами раскаленные камни, отпрыгивая от летящих в глаза искр, пока не выбегала на душную, наполненную людьми улицу, похожую на прямоугольную коробку, забитую старыми детскими куклами, и не превращалась обратно в человека. Она кричала, звала кого-то, но ее не слышали, люди проходили сквозь нее, будто она была призраком,  потом, земля исчезала из под ног и  девушка падала в пустоту, а потом все повторялось снова и снова и у Мью даже не оставалось времени на то, чтобы подумать о том, что покоя, о котором ей твердил мягкий, гипнотизирующий голос, здесь и в помине не было.
Если бы в темноте пространства, в котором находилось тело девушки, ее обнаружили и увидели, то наверняка подумали бы, что она просто спит и, только приглядевшись, можно было различить алые царапины  на ладонях, становящиеся все более отчетливыми после каждого круга, еле заметные ожоги на плечах и тонкие дорожки слез, высыхающие и появляющиеся вновь из под подрагивающих ресниц. Вокруг, в пустоте, было все так же тихо, ничто не предвещало опасности и, только кот, черный, как и все это место, вырвался из крепкой хватки Наоки и бросился сквозь темное пространство на поиски своей, находившейся в трансе хозяйке.

Не все так просто, как кажется – за внешним спокойствием зачастую скрывается нечто совершенно противоположное, в тихом омуте всегда есть черти, как и в любом неприглядном шкафу всегда найдется свой скелет. Внешняя оболочка прячет нечто большее, укрывая то, что мы не хотим показывать, таит наши бессознательные желания, которые мы можем понять, только научившись максимально абстрагироваться от внешнего мира. Однако же, любой замок не вечен, если давление на плотину слишком велико, она начнет трескаться, а потом и вовсе рухнет и тогда вся вода хлынет вниз и за считанные минуты зальет спящие мирным сном равнины.
Это место было таким же – к нему нельзя было подобрать ни одной ассоциации, все они казались неточными, размытыми и тонули словно в зыбучих песках, единственным подходящим и наиболее верным было сравнение со смертью. А может быть, они на самом деле умерли? Никто не знает, куда могут привести магические порталы – они как черные дыры, им нельзя доверять. Да, это очень похоже на смерть, особенно для тех, кто считает истории про рай и ад красивыми сказками, которые бабушки рассказывают своим внукам на ночь. И если они за гранью мира живых, то уже все равно, что снаружи, а что внутри – в этой беспроглядной тьме невозможно ничего увидеть, невозможно двигаться, даже бодрствовать слишком длительное время тоже невозможно – мир грез опутает тебя, словно паутина, превратит а аккуратный кокон и мало-помалу будет высасывать оставшуюся жизненную энергию, пока ты наконец не растворишься в этом пространстве и не станешь частью его, обернувшись в безликую тень.  Внешние рамки стремительно рушатся, выпуская всю ранее старательно скрываемую сущность на свободу – и в этом заново созданном образе вся суть живого существа, продолжающего бороться и искать выход.
Один сплошной черный цвет, черная шерсть – оказалось в таком состоянии передвигаться по пространству во много раз легче, это ощущение полета, бега на максимально возможной скорости. Волчица продвигается вперед, исследует путь, ищет выход, сейчас она не помнит о том, что когда-то была человеком, воспоминания об этом потонули где-то в глубине сознания, девушка спала – как представитель своей расы она больше не могла существовать в этом месте. Шагов не слышно, да и не нужно,  мельчайшие изменения здесь можно ощутить каждой клеткой своего тела, потому оно и не дает видеть, чувствовать запах и осязать что-то, разве что, разрешает слушать, притом, что звуков в этом пространстве максимальный минимум. Она идет медленно, шаг за шагом, не таясь, подкрадываясь, будто змея, истинное «я» настоящего хищника сейчас ощущается особенно остро. Волчица наконец-то находит добычу – еще живое создание, человека, нет, нечто другое, она смотрит ему прямо в глаза, пытается вспомнить, но в результате, только слабо рычит и звуки тонут в пустоте. Она все еще хочет найти выход, но нет ни единой зацепки, ни единой возможности проложить свою тропинку.