Парк

Комната сама по себе успокаивала. Здесь всегда журчала вода... - звук, который не может надоесть магу-воднику. Эти полупрозрачные стены. Как-то сразу все отошло на второй план. Бросив сумку через всю комнату, Дэн прямо на пол скинул грязные вещи, переоделся полностью в футболку и спортивные штаны. Потом... потом подумал, что как-то уж совсем некрасиво вот так все тут бросать и таки удосужился занести шмотье в ванну и бросил все под раковину. Ай, корзин для грязного белья тут нет, а стирать сейчас было влом. Хотя... нафиг стирать. Дэн все же взял мокрые вещи, выкрутил их и развесил на край ванны. Высохнут. А пачкать он их не сильно и не пачкал то. Висел же, а не в грязи валялся.
- Касси, мелочь моя, - что бы ни случилось в жизни Даниэля - животных он обожал.
Вот и сейчас, присев у своей кровати, парень погладил высунувшуюся на встречу руке рыжую мордочку. Лисица определенно поправлялась. Нос уже был влажный и сам Корт чувствовал, что температура у животины спадает. Она понемногу начала есть - Дэн таскал из столовой все мясное из своей порции. А один раз и молоко принес. Пользуясь своим даром, он безошибочно угадывал, чего хочется зверю. Одно тревожило парня - животное было на нелегальном положении. Кажется, пока даже сосед по комнате не просек фишку, потому что Касси пряталась всякий раз, когда кто-либо открывал дверь. Под кроватью ей было вполне уютно, потому что пространство там напоминало нору. Миски с едой стояли там же. А что касается туалета... Лиса пользовалась унитазом, конечно, не без помощи Даниэля. Но они чувствовали друг друга на расстоянии и когда было НАДО, Дэн возвращался в комнату. В общем, все пока шло неплохо, рана перестала гноиться, почти. Еще чуть-чуть и можно будет заживлять. Дэн снова погладил лисицу:
- Мууумница моя, - руки так и тянулись потискать, но во-первых больная, а во-вторых, все же дикая, ей будет это неприятно. - Ладно, давай прячься. А то еще завалится кто, не успеешь.
Парень подмигнул зверушке.
Ну вот и все, теперь можно было забраться под одеяло и, изображать жутко больного товарища. А впрочем, пока дошел, Дэн еще раз пять чихнул и сопли таки то что называется из носа потекли. Кажется, новым климатом все же надо было переболеть. Во Франции, в его родных местах, зима не бывала такой злой. А ведь и зима то еще не началась толком. В смысле здесь.
Парень задернул шторы, чтобы стало темно. Сосед, с которым он пока так и не познакомился - все как-то не пересекались, не должен был явиться, ибо у остальных студентов занятия. И новое Ап-чхи огласило комнату. Данэль запасся платками, сунув их под подушку. Еще бы температуру смерять, вот бы было здорово, если бы она была эдак под 38. Хотя как вариант - можно капнуть на хлеб йода - и температура точно будет. Никуда не денется. Даниэль сто раз так от занятий отлынивал. Правда вот желудок не сильно хорошо чувствовал себя после подобных экспериментов. Не, не стоит. Да и ... Дэн подошел к зеркалу - он и так выглядел вполне болезненно. Глаза покраснели, нос уже начало закладывать. Простуда, друзья мои, простуда. Что поделать, привычный к теплу организм француза начал адаптироваться к новым температурным условиям. А еще эта куртка... Дэну в ней было определенно холодно, но, извините, никто не рпедупредил, что тут такое творится с погодой. Более теплых вещей у парня с собой не было. Ну разве что пару свитеров нацепить друг на друга. Дэн, ты будешь выглядеть как солдат армии Наполеона, когда император бежал из России. Даже не думай.  С чего это он вдруг вспомнил историю? И ведь книжка же была. Почитать? Историю этогго конкретно мира.
Дэн извлек книжку из сумки и теперь уже окончательно лег. Темно, но кое-что видно. А черт. Окончательно да не совсем. Корт подорвался и резко дернул штору. Все это начинало уже его раздражать, как впрочем все разджражает заболевающего человека. Тепер стало светло. А Дэн лег. В последний раз. Он не любил росказни о правителях и великих деятелях и сразу перелистнул на главы о войне. Правда... глаза начали слипаться, едва юноша начал читать. Какие-то маги... какие-то сражения... смешались кони, люди...
Книга опустилась на одеяло, Дэн поджал под себя ноги, пытаясь согреться, но его уже начало трясти. Рука во сне сама потянула на плечи одеяло и паренек укулевался в кокон. Ненужный теперь учебник одиноко упал на пол и раскрылся на одной из страниц. В комнате было тихо. Только завывал за окном ветер, журчала вода. А Дэн спал. Ведь сон, как известно, лучшее лекарство.

Отредактировано Даниэль Корт (2011-07-07 21:30:21)

Даниэль дрых уже во всю. То что называется - сопел в две дырки. И тут словно издали донеслось едва слышное: тук-тук. Сознание медленно заворочалось в голове, а вместе с ним заворочался парень. Голова болела теперь уже совершенно конкретно и недвусмысленно и просыпаться не хотелось. Первые сонные мысли звучали примерно так: ******, не будем передавать их подробно. На второй стадии - сознание начало выражаться членораздельно и цензурно, поэтому мысли даже поддавались передаче - черт, принесло же, занятия, бля, пошли все... туда в общем... Даниэль сел таки на кровати, опираясь на руки. Уууу, как зашлась башка, какая слабость навалилась. Вот теперь было очевидно, что болен. И болен по-настоящему. Дэн уже хотел развернуться на другой бок и послать всех лесом, кто бы там за дверью ни стоял, но тут в голову ему пришла пугающая мысль. И пришла она не сама - ее передала Касси. Она была под кроватью и она боялась. И ведь пришел явно не сосед по комнате! Этот бы не стучал. А кого, кого принесло?
Дэн подскочил с кровати, живо одернул край одеяла так, чтобы он свисал и загораживал лисицу. Запаха в комнате от зверя особого не было. Корт нацепил в панике рубашку. Нафиг? Хотя, если подумать, не помешает - футболка то теперь была мятая... как из задницы. Хотя этот жест с рубашкой вряд ли бы скрыл то, что Дэн спал - волосы торчком, лицо - заспанное, вид больной нафиг. Одна штанина задралась и в панике Дэн этого не заметил. А еще где-то в дебрях кровати остался один носок... Дэн же был теперь в другом. Ну не искать же, правильно?
Парень попытался хоть волосы пригладить, но, от черт, они опять стали как были. РРрррррр
- Войдите, - отозвался наконец Даниэль.
Он стал как раз на то место у кровати, где пряталась лисица. Ну теперь главное не дрефить. Ведь ничего плохого он не сделал.

Отредактировано Даниэль Корт (2011-07-07 22:31:40)

Господи... И что же за школа то такая, что не преподаватель, то маньяк... Эта шальная мысль пронеслась в башке Даниэля, когда он почувствовал... О да, страх его внезапно стал настолько силен, что он именно почувствовал, как открывается дверь. Сердце отчаянно билось. Казалось, даже вены на руках вспухли от напряжения. Будь Даниэль один в помещении и всего лишь прогуливай уроки - он, вероятно, испугался бы не так сильно. Но... под кроватью точно также испуганно колотилось другое серце. Сердце маленькое, куда меньше, чем его, Корта. И если бы парнишка знал, что страх в его груди, как и в груди животного вызывается сейчас искусственно... Не остановили бы его ни социальные условности, ни тот факт, что его тут на тряпочки могут порвать, ни вообще то, что этот день стал бы последним днем в школе. Даниэль бы, превозмогая любой страх, просто съездил преподавателю по физиономии. Потому что НЕЛЬЗЯ МУЧИТЬ ЖИВОТНЫХ. Эта аксиома была пожалуй единственной в жизни Корта, которой он подчинялся безоговорочно. А все дело в том, что Дэн слишком хорошо понимал мир братьев наших меньших. Их беспомощность, беззащитность даже перед людьми, не говоря уже о магах. А Касси разве что скулить не начала, ментальная атака на животное действовала куда сильнее, чем на человека. А Дэн... Дэн чувствовал оба эти страха разом. И ее - больше собственного. Собственно, это его и спасло - когда боишься зза кого-то еще, собственные эмоции волей неволей отодвигаются на второй план. Дэн не думал о себе, он успокаивал животину. Он даже не смотрел на дверь, когда в нее входил виновник торжества. Сосредоточенность лица паренька говорила о том, что он тоже использует магию и напрягает последние силы и без того ослабленного организма - и напрягает с одной целью: оградить животное.
А потому и голос взрослого прозвучал будто откуда-то сверху - вошедший парень был высоким.
Дэн словно дернулся, чувствуя, как страх начинает уходить. Как и Касси тоже приходит в себя.
Де Гром... Вот уж точно гром среди ясного неба. И чего приперся, принесла нелегкая. В другой раз, может, и попререкался бы. А сейчас надо было уводить этого Грома отсюда и побыстрее. Как бы хреново Дэн себя ни чувствовал, но...
- Здравствуйте... Извините... я просто проспал. И мне не надо лечиться, я сейчас быстро соберусь и пойду на уроки.
Быстро... Быстро - это не то слово, Дэн умел быть послушным, когда ему это бывало необходимо для каких-то своих целей. Вид у взрослого был такой, что "я сказал - ты сделал". А по сему Корт, не мешкая, прошел к шкафу, вынул чистые джинсы, не стесняясь преподавателя (а че там, ну мужик же, не женщина) переоделся, рубашку застегнул, нацепил первый попавшийся под руку свитер, и даже не задом наперед и даже не на изнанку. Ноги были тут же сунуты в мокрые кроссовки, а шут с ним, что одного носка нет, кого эти носки вообще волнуют. Ноги тут же начали мерзнуть, еще даже на улицу не вышел, но парню было не до того. Последней Даниэль нацепил куртку, которая тоже, кстати сказать не высохла ни на грамм. Холодная падла. Теперь надо было собрать все для занятий - Дэн вытащил из сумки левые книги и на их место тут же были положены учебники, парачистых терадей из шкафа. Нет, Дэн не суетился. Движения были точными и резкими как у военного, словно солдата по тревоге подняли. А Дэна реально подняли по тревоге - он чувствовал спиной холод стенки, в которую буквально вжалась лисица. Он видел не этого высокого человека - а его обувь - как видела ее лисица из под края одеяла. Он чуял его запах, он боялся ее страхом. И, как мать уводит хищника от гнезда или норы, так теперь и Дэн, несмотря на состояние ниже плачевного, собирался увести этого так некстати явившегося ревизора.
- В комнате потом уберу, - отрапортовал Даниэль, перекидывая сумку через плечо.
Башка болела, суставы ныли от начавшейся в виду болезни интоксикации, все тело ломило, немного трясло. Однако Даниэль не показывал виду. Разве что говорил теперь в нос. Этого были никак не скрыть. Поняв, что вот на этом месте он и спалится, Дэн вынул из-под подушки платок и сунул в карман:
- Я готов, могу идти. И не болен, легкий насморк, все в порядке. Можно идти?
Ну соглашайся давай уже... Дэн тяжело дышал, даже обычные сборы заставили его запыхаться. Стоять было тяжеловато. Скорее бы уже отпустил. Закрыть комнату и пойти на занятия. Хоть сдохнуть там, но ощутить, как страх отпускает маленькое сердце Касси.

Отредактировано Даниэль Корт (2011-07-07 23:40:01)

Учитель не ответил. Вместо ответа он просто подошел к Дэну и... Даниэль так дернулся, словно его ударить собирались, что в общем то было понятно - сработал ни его собственный инстинкт, а инстинкт лисицы. Это животное дернулось под кроватью, чувствуя приближение чужака, а Дэн всего лишь не успел оградиться от ее эмоций, потому что назходился в слишком тесном контакте. Однако учитель не ударил, разумумеется, а просто снял сумку, которую Даниэль уже успел собрать и поставил ее на стул.
Умею читать мысли... твоего зверька... Дэн слушал как в бреду. Ему и так было хреново, а тут еще и выяснилось, что все, о чем он думал, все, что пытался скрыть, теперь известно парню и, вероятно, в мельчайших подробностях, потому что он и чувства контролировал, а значит, знал, что Дэн все это время боялся. И не обманешь его ни внешней покорностью, ни смирением, ни бодростью. Смысла не было притворяться. Дэн выдохнул и сел на кровать ибо стоять все равно уже не мог. Да и потом, преподаватель ведь разрешил. Даже приказал в некотором смысле лечь. Прирекаться и артачиться Даниэль не видел причин. Ему и правда было только голову до подушки донести... А голова то стала тяжелая, будто свинцом налилась. И лисицу сказал достать. Мелькнула в голове мысль, что так он, возможно, хочет Дэна на чистую воду вывести, но если все равно уже знает... Уж лучше Дэн своими руками возьмет животное и достанет. Положит рядом с собой, под одеяло, чтобы она не боялась. А вот если преподаватель сам за ней полезет... УУууу да тут светопреставление начнется. Зверь то хоть и больной, но дикий. И лапа у нее болит уже не так, как раньше. И покусать может, и деру дать.
Ладно, так, по порядку. Переодеться. 
- Да, сейчас, - Дэн был самой покорностью, что хотите... только не трогайте живность.
Он извлек из-под подушки пижаму и начал переодеваться. Достал чистые теплые носки, нацепил на ноги, а те, что оказались раздвоены, наконец соединились и были отнесены в ванну, ибо носок, остававшийся на ноге парня, промок пока побыл в кроссовке. Теперь вытащить зверушку. Дэн сел на корточки у кровати и откинул одеяло:
- Касси, иди ко мне, все хорошо, тебя не тронут, - Дэн протянул руку, ожидая, когда в ладонь ткнется уже такая знакомая мордаха, но лисица боялась и медлила.
Корт повернулся к преподавателю:
- Ща, только не надо силой, она сама, только время надо. Она дикая. - и снова он повернулся к кровати. - Касси. Ну выходи. Ничего страшного.
Нда... Память о страхе у животных остается куда более четкой. Источника страха нет, а животное помнит его и именно эта память очень часто помогает ему в дикой природе выжить. Такие вещи как капкан, огонь, звук выстрела не забываются зверем никогда. И теперь Дэн чуввствоал, что лиса не может вот так просто перестать бояться, когда источник испуга здесь. Но и отойти преподавателя он попросить не мог. С лисой говорить было не в пример легче, чем со взрослым, факт. Тогда Дэн "пересла" ощущения - Касси любила, когда он ее гладил. Если сама этого хотела, что бывало редко. Но все же иногда животное позволяло.
- Ты будешь рядом со мной, я буду в руках держать, никому не дам, обещаю. Ну?
Мордаха таки ткнулась в ладонь и лисица, опираясь на здоровую лапу начала выползать. Она косилась на преподавателя и старалась спрятаться от его взгляда за Даниэля. Тот только усмехнулся.
- Не боись, я тебя под одеяло положу, под бок.
Наконец, Даниэль взял зверька на руки. А когда лег в кровать, уложил, как и обещал, рядом. Накрыл сверху одеялом.
- Только вы ее не трогайте, - попросил Корт, - она вообще-то дикая. Лапу повредила и нарыв был. Я ее вылечу и отпущу. А пока она еще не готова. Я ее Касси назвал... Ну временно. А меня Дэн зовут. Даниэль Корт.
Теперь преподаватель, кажется, никаких претензий не предъявлял и вообще стал более лоялен. Даниэль высморкался, чихнул, снова высморкалс:
- Ииизвините.
Он опустился на подушку и начал гладить лису, которая теперь полностью была скрыта одеялом, одна морда выглядывала и ... да, кажется страх начал сменяться любопытством. Молодая. Слишком молодая. Щенок. В принципе, по лисьим меркам, Даниэль и Касси были ровесниками. Было нечто схожее и в характере человека и зверя - оба любопытные, оба в некотором смысле без царя в голове. Рука скользила по мягкой, отросшей за последние одни шерстке лисицы, а Дэн смотрел на преподавателя, ожидая. что тот сделает или скажет. Ну на занятия уже не гнал и то хлеб. Да и лису не требовал обратно в лес нести. Тоже плюс и не малый.

Отредактировано Даниэль Корт (2011-07-08 01:06:47)

Преподаватель, хоть и изменил тон, все же перешел к чтению нотаций. А Дэн очень не любил, когда ему указывают, что делать. Тем более, что... педагог явно пропустил мимо ушей то, что перед этим сказал сам Даниэль. Он начал зачем-то убеждать парня, что животному не место в замке и Корт якобы к нему привязывается. Даниэлю только ресницами хлопать оставалось. Только что он сам сказал то же самое и тут ему настоятельно рекомендовали это сделать... Странный тип. А в итоге, сколько бы он ни вещал тут про то, как дикому животному неуютно среди каменных стен и людей, потянулся к Касси. Нет, Дэн прекрасно понимал, что ничего он ей не сделает, но он же обещал лисе, что ее никто трогать не будет. Тем более, что животное тут же нырнуло под одеяло, едва рука приблизилась к кровати. Сам же Корт, чего бы ему это ни стоило, остановил руку Массияфа.
- Я же попросил - не трогать, - пожалуй, тут уже в голосе пробились интонации не мальчика, а мужчины: взрослого, вполне отдающего себе отчет в том, что делает. - Вы сами говорите, что она боится, но боится она не меня, а вас. Не надо пугать ее еще больше.
Возможно, это было грубо, возможно выглядело хамски, но Даниэль не думал о себе - он обещал Касси, что защитит ее и не даст никому в руки. И он исполнял это обещание, потому что чувствовал, как сердце животного снова отчаянно заколотилось. Лисица чувствовала себя словно в норе, из которой нет выхода. А снаружи охотник. Даниэль чувствовал, что она воспринимает пришедшего именно так. Массияф ей не нравился.
- Не нужно, - еще раз уже гораздо мягче попросил Даниэль. - Пока что, она только мне позволяет себя трогать и то - не всегда. И я никогда не позволяю этого себе, если она не хочет, - и он сменил тему разговора. - Я и сам собирался ее выпустить, я знаю, каково зверю в замке. Я чувствую их - у меня это с детства. И я не привязываюсь к животным, которых лечу, если они дикие. Они приходят ко мне за помощью, получают ее и уходят туда, откуда пришли. Они почему-то всегда доверяют мне и знают, что я не воспользуюсь их слабостью. А против их воли я вообще никогда ничего не делаю. Даже в плане лечения. Каждый зверь должен жить там, где ему предназначила природа. А люди берут их для собственного развлечения и удовольствия. Это мерзко. Я так не поступаю.
Он посмотрел в сторону шкафа - до него надо было пройти несколько шагов, а в этом случае лиса осталась бы без присмотра. Точнее, без защиты. Этот жест преподавателя... Дэн словно ощетинился весь внутри. Но, само собой, виду не подал.
- Вещи у меня в шкафу, - подросток указал головой. - Я возьму, если обещаете, что не будете ее трогать. Я понимаю, что вы просто погладить, но... она не игрушка, у нее свои желания есть. И я ей обещал, что никому не дам. Она знает только мою руку.
Дэн вопросительно поглядел на педагога, мол, согласны? Я могу взять вещи и ничего не случится?

Дэн не успел ничего сделать и облачко опустилось на лисицу. Животное как-то сразу притихло, даже клубком свернулось и кажется, собралось подремать. Дверь хлопнула, преподаватель вышел...
Корт откинулся на подушку и задумался. И что теперь будет? Странный этот парень какой-то, ей-Богу. Можно ли ему верить? С одной стороны преподаватель вроде ничего особенного не сделал - не погнал сивком на занятия, напротив, разрешил пропустить их. Обещал никому не рассказывать о лисице. А то, что так внезапно ушел - так ясный же пень, уроки у человека. действительно ученики уже ждут. А если вспомнить, что ученики могут быть такие, как Даниэль, то есть могли уже поджечь что-нибудь, то реально следует поторопиться. Но с другой стороны... Гром все равно был странный. Эта манера поведения, этот блуждающий взгляд, какой-то вечно отрешенный, словно он и не тут вовсе. Перепады настроения от "встал и собрался" до "полежи, отдохни". Да и эта его забывчивость. Дэн сам сказал что выпустит животное, а этот тут же начал читать ему нотацию о том, что это необходимо сделать обязательно. Ну где логика? А еще эта манера слушать. Или он и не слушал вовсе? Складывалось ощущение, что нет.
Даниэль устроился поудобнее и, запустив руку под одеяло, принялся гладить Касси. Настроение у живности было умиротворенное, ей действительно хотелось человеческой ласки и рука сама потянулась к мягкой, так изменившейся за последние дни шерсти.
Одеваться потеплее Корт не стал - его трясло и совсем не хотелось вылезать из-под одеяла. Парень закрыл глаза... Свет уже не мешал ему. Лиса уснула... Дэн тоже скоро засопел. Тишина и покой вновь воцарились в комнате.

Тысячи мыслей проскальзывали в голове Элора поочерёдно. Разумеется, главной из них была «Как?». Как он мог допустить такую оплошность? На этот день у него были грандиозные планы по эксплуатации Райма – как-никак возврат в школу стал чем-то вроде праздника. Ему пришлось сдерживаться всё лето – приёмные родители, соскучившись по близнецам, заточили их на даче. И даже более того – разделили по разным комнатам.
Возможности общения с братом наедине у него практически не было, не говоря уж о более активных действиях. Элор и подумать ранее не мог, что это будет для него так сложно. Каждый день он мечтал поскорее выбраться из этой тошнотворной семейной идиллии, но продолжал лицемерно улыбаться и рассказывать небылицы о школьных приятелях.
Всё это время Элорфиндел Ле’Феин вынашивал план о том, как отыграется за всё бездарно потраченное время. По одному из старых рецептов он сумел приготовить медленнодействующий яд, который должен был замедлить реакцию Райма, не угнетая рецепторы. Это стало бы куда забавнее, нежели простые паралитические яды. Брат был бы более податлив и Элор смог бы беспрепятственно нацепить на него припасённый ошейник в портале.
Удобный случай представился на кухне за несколько часов перед отъездом. Родители решили угостить детей кофе, Элор незаметно просыпал плод своих трудов в чашку, предназначавшуюся брату. И только тогда, когда дроу стоя в портале рядом с братом извлёк ошейник с поводком, он понял, что где-то допустил оплошность. Движения тёмного эльфа явно отставали от мыслей. Как раз сейчас яд должен был подействовать, но почему ту чашку выпил он, а не Райм – осталось загадкой. Элор мог только предполагать, виновником мог оказаться усыпивший его внимание дроу, стоящий сейчас рядом.
Брат с благодарностью взял ошейник. И застегнул тот на шее Элора, принимая у того из рук поводок. Такой наглости от своей собственности парень не ожидал, а когда Райменвалиен Ле’Феин потащил того за цепь из портала в сторону школы, гневно произнёс:
- Не смей!
Попытка остановиться чуть было не привела к падению – яд оказался удивительно действенен. Только вот испытывать его на себе в планах Элора не было. Он попытался успокоиться и больше не сопротивлялся, осознавая, что это лишь привлечёт ненужное внимание. Братьев уже неоднократно лицезрели в таком виде, значит, ничего особо удивительного в таком появлении не заметят, если подумают, что Элор – это Райм.
Дроу пытался идти непринуждённо, хоть выходило это куда как плохо. Руки то и дело сжимались в кулаки, он чувствовал неловкость, вызванную постоянно тянущей его вперёд цепью.
- Одумайся, Райм, - шептал Элорфиндел, пока никого не было рядом, - ты ведь знаешь, что тебя ждёт, если ослушаешься.
Он редко обращался к брату по имени, и это вполне могло бы расцениваться как панические нотки, вызванные сложившейся ситуацией. Они миновали ворота, охранник скептично окинул братьев взглядом. Дальше было только хуже. Сновавшие повсюду ученики вызывали беспокойство. Больше всего Элор боялся разоблачения и позора, ожидавшего его, если другие узнают, что он в кои то веки не смог возобладать над Раймом. Мысли же были заняты тем, как найти антидот в сумке, когда они окажутся в комнате.
Элорфиндел смог успокоиться только тогда, когда Райм закрыл за ними дверь. Он принялся разбирать свою сумку и аккуратно складывать вещи в шкаф, чувствуя, что по-прежнему натянутая цепь небрежно висит где-то на запястье у брата. Небольшой деревянный ящик с препаратами он решил не извлекать в его присутствии и отложил сумку рядом с кроватью.
- Прекращай свои фокусы, или ты пожалеешь, раб, - терпение Элора подошло к концу, он развернулся и холодно смотрел на брата.
Чего уж точно дроу не планировал, так это ждать еще около четырёх часов к моменту, когда токсин начнёт ослабевать. Подобной выходки он не ожидал от Райма - тот поступил расчётливо, как настоящий дроу, чего Элор никогда за ним не замечал до сей поры.

Элорфиндел Ле’Феин не удержал равновесие и рухнул на пол, сильно приложившись затылком. Повезло еще, что ковёр смягчил удар. В последнее время юный дроу слишком уж изнежился и не переносил боли. А когда Райм уселся на него как на ездового ящера, сжав тело под собой ногами, то и вовсе едва не скривился от боли. Спасло его от признания своей слабости только негодование и гнев, вызванный вздорным поведением близнеца.
- Не нахожу, - кратко отрезал Элор и недобро сощурился, - ты не рискнёшь.
Тёмный эльф до последнего пытался сохранить хладнокровие, но лицо посерело от недоброго предчувствия. Ощущение, что этот зарвавшийся глупец чувствует себя хозяином положения, бесило его больше всего. Да и он хорош – забыть, что любимая зверушка еще и кусаться умеет. Но ведь не кормящую руку-то.
Бессильные попытки оттолкнуть брата или же выбраться из-под него были подавлены действием яда и силой Райма. Раньше Элору и не думалось, что это тело может быть столь тяжёлым. Но в то же время ощущение давления на тазовую часть будоражило, вызывало лёгкое возбуждение. Элорфиндел соскучился по своему брату, если бы только у него были сейчас силы наказать мерзавца за его непозволительное поведение – он бы оторвался от души.
Два небольших колечка, скользнувших по щеке Элора оставили скользкий след от языка брата. Шею сдавливал ошейник, ширины которого едва хватало на пальцы Райма. Дроу дышал ртом, с ненавистью глядя на близнеца.
- Недостаточно, чтобы ты сумел этим воспользоваться, - попытался солгать Элор, - не думаешь ли ты, что ты позволяешь себе слишком много?

Даже если Элор и был против – со сдавливающим шею ошейником и братцем, перекочевавшим на грудную клетку говорить было куда как неудобно, иначе из уст дроу послышались бы проклятия, как из рога изобилия.
Он не видел, что близнец делает, но ощущение чужой ладони на кожаных штанах чуть пониже пояса говорило само за себя. Под ласками брата гениталии налились кровью, эрекция не заставила себя долго ждать. Позволять Райму заходить так далеко без его на то соизволения, было уже слишком. Брат очень дорого поплатится за сегодняшнюю выходку.
- Ну и что ты собираешься делать? - уничижительным тоном спросил Элорфиндел Ле’Феин, стремясь заглушить страх перед неизвестностью.
Язык Райма, щекотавший кольцами полость рта вызывал лёгкие мурашки по коже. Совершенно не так Элор собирался развлекаться с братом сегодня. И хоть манящие уста дроу были столь желанны, он представлял себе, как будет растягивать удовольствие и дразнить Райма. Испорченные планы, впрочем, не мешали ему получать блаженство от поцелуя и отвечать, стремясь подтянуться к губам своего отражения. Мысли о том, что расплачиваться за свою наглость Райму всё же придётся, в том числе и за сей нахальный поцелуй, заставила Элора расплыться в слегка зловещей ухмылке. Сейчас же он целиком отдавался наслаждению, сплетаясь с ним в поцелуе и чувствуя ласки брата на своих штанах.
- Я бы уже давно вырвал твой наглый язык, если бы он мне не нравился так сильно, - шепнул в ответ Элорфиндел брату и цапнул его за ухо, оттягивая то за серьгу.
От грубо сжавшей его достоинство руки тёмный эльф слегка вскрикнул.
- Тебе эта проказа так с рук не сойдёт.
Всё это, начиная с верховенства Райма над ним раздражало и в то же время возбуждало Элора. Беспокойство от непредсказуемости действий братца никуда не уходило.