>>> Столовая

Приятный ласкающий кожу рук шелк белоснежной шерстки питомца. Размеренные шаги, гулким стуком отлетающие от каменных школьных стен. Еле слышимый цокот острых коготков рыси. И приятные потоки обтекающего со всех сторон холодного ветра, приходившихся для шикигами чем-то вроде приятной на ощупь глади просторного моря, обжигающе ледяным прикосновением своих скользких пальцев касающихся бледной кожи и игриво забирающиеся под темную рубашку.
- Оно обоюдно, ежели его утраивают мои условия, - чуть запоздало отозвался Райто, переводя взгляд на «возлюбленного» питомца и вновь зарываясь в его густой шерсти пальцами, уже обеих, рук. Сидящий до селе смирно и боящийся подать признаков жизни Сатору весело дернул ушками и нежно прикусил водному указательный палец. Преданно потерся щекой о бледную кожу руки и, поднявшись на задние лапки, уперся передними в грудь мужчины, стараясь смотреть хозяину прямо в глаза, - так же невозможен и поворот времени вспять – я из принципов не приемлю тех, кто в любой момент может совершить в моих глазах проступок и сделать шаг назад, испугавшись открывшейся ему истины. Именно поэтому, как вы уже успели заметить, мистер Кельвин, в моем окружении на данный момент числится только Сатору.
Довольная улыбка скользнула по губам Райто, искажая лицо преподавателя до неузнаваемости и придавая некую таинственность. Глаза сощурились, дабы более отчетливо созерцать Сати в уже прилично стемневшем окружающем пространстве. Как бы Накамура не относился к естественному ходу времени – оно продолжало неумолимо течь вперед, оставляя за плечами уже еще один прожитый день, кажущийся настолько сказочно малым по сравнению с тем, что пришлось пережить шикигами за последние несколько часов. Именно поэтому Райто не любил скачки в межпространстве – водный терял счет времени и природные часы, что постепенно настраивались на цикличные двадцать четыре часа в сутках сбивались окончательно. Провести пару лет в тени непроглядной ночи, дабы сократить доли секунд на передвижение – слишком высокая цена для Рая. А вот Кайто уже более-менее приноровился подсознательно блокировать эти промежутки, сокращая их до наносекунд.

- Что ж, стемнело, увы, на удивление быстро, - отстраненно проронил шикигами, неторопливо следуя за преподавателем боевой магии. Ветер, что еще у стен школы казался наивным и ласковым, сейчас предстал перед двумя мужчинами во всей красе. Резкие и ледяные поры так и норовили ударить в лицо, пробраться под одежду или же сковать движения незадачливых путников направляющихся вглубь чащобы. Песец, что некогда с удивлением вертел головой во все стороны, сейчас лежал на руках у водного, свернувшись калачиком и зажав в зубах палец хозяина в попытке согреться и не дать замерзнуть Райто. Снег, нападавший за утро и первую половину дня, таять не спешил, хрустя под ногами путников и возвещая о том, что температура в окружающей атмосфере неумолимо понижается. Привыкший к холоду и спокойствию, в отличие от Кайто, Рай с легкостью переносил резкие смены температур и даже получал некое удовольствие. Ведь водная стихия изначально всегда символизировала холод, покой и размеренность текущего времени. Вода также таила в себе миллиарды секретов и информации, которую считать с неё сможет далеко не каждый и далеко не каждый сможет понять её. Вода – лучшая в мире библиотека, несущая в себе потоки информации накопленной за миллиарды столетий и тысячелетий. Прерывисто вздохнул, погружаясь на несколько секунд в раздумий и в следующее мгновение расстегнул еще несколько пуговиц рубашки и уже с чувством выполненного долга спрятал песца под рубашку. Хоть тело шикигами сейчас и было лишь на несколько градусов теплее окружающего пространства, но от ледяного ветра это вполне должно было укрыть маленького питомца. Шли молодые люди на удивление тихо и, даже стараясь, как можно реже обмениваться короткими фразами.
Еле уловимый морской запах, исходящий от неумолимо приближающегося водоема будоражил внутренние ресурсы шикигами, взывая к самим истокам его происхождения.
- Всегда считал, что огненные стараются избегать сближения с водной стихией, - иронично произнес Райто, минуя окончательно лесную полосу и уже в полной мере пользуясь возможностью лицезреть мощные водопады, которые казалось бы, происходят из самых небес, ибо из-за стемневшего неба было сложно различить полосу, где кончается фантазия и начинается явь. Вдохнул полной грудью, проходя вперед и равняясь с рябистой поверхностью воды, незнающей покоя и живущей только лишь из-за низвергающихся с выси бурных потоков. Где-то в глубине души Рай был до чертиков благодарен огненному за то, что рыжий привел его сюда. Скрывающие под покровом ночи очертания темной фигуры, напряженные до невообразимой силы мышцы тела, безумная улыбка и немного снисходительный взгляд – Райто, что никогда не мог устоять перед родной стихией продолжающей так призывно манить шикигами, так и соблазняя вновь слиться с собой и вернуться в пучины мирового океана. Спокойствие, размеренность времени и потоков, тихая морская гладь – вот то, что всегда было прообразом Райто Накамуры. В то время как бурная стихия, неудержимость и безумие – всегда являлись частью Кайто.
Развернулся на месте, уже полубоком смотря на Кельвина и прищурился.
- У вас замечательный вкус, мистер Кельвин, в выборе места для прогулок, - все так же на лающий манер произнес шикигами, упивающийся звуками столкновения водных масс у основания водопадов. Туман же образовывающийся из миллиардов водных брызг, казалось бы, что тянется к самому Шину, окутывая прозрачной пеленой. Сделал пару шагов по направлению к преподавателю по боевой магии, так дико смотрящемуся на общем фоне представшим во владении водной стихии и одновременно с этим ярко и экстравагантно, так и светящимся изнутри предоставляя миру свою истинную сущность на показ, - Зачем вы здесь?
Философский и можно сказать далеко не прямолинейный вопрос. Ответ на него таиться где-то глубоко в сознании каждого и трактовка данного вопроса может быть абсолютно различной – все зависит от самой личности, которой этот вопрос был задан. Шикигами же интересовала именно та часть, в которой разъяснялась причина присутствия элементаля в Колыбели стихий в роли преподавателя, а так же то, почему именно это место Химмель выбрал для прогулки.
Вода у берегов водоема начинала постепенно покрываться глянцем льда, что могло помочь шикигами уже более адекватно судить о температура царящей вокруг.

Шикигами отрицательно покачал головой в ответ на вопрос огненного касательно темноты. Шин любил темноту, ведь именно из её глубин и происходила его сущность. Именно из глубин мирового океана, омывающего земли Лунной империи, именно оттуда и произошла его первоначальная сознательная жизнь. Неловко повел плечом, со стороны могло бы показаться, что даже неумело, и уже с ног до головы осмотрел преподавателя по боевой магии, присевшего на корточки возле воды и осторожным касанием пальцев разрушающего настоящее творение искусства – узорчатый лед. Лед, который практически никогда не образуется в подобных водоемах – лишь при слишком низких температурах, но в эти моменты его жизнь скоротечна.
Вернувшийся еще утром из родной страны Райто даже и представить не мог, как скоро соскучится по родным водным просторам, в которых проводил все свое свободное от Кайто время. Слиться телом с бескрайней гладью мирового океана, дать себе волю почувствовать все, что творится во всех уголках мира – вот оно счастье, вот она сила, вот оно бескрайнее блаженство для шикигами.
- Вы правы, мистер Кельвин, - Шинсей согласно кивнул на реплику огненного и вновь перевел взгляд на воду, - мне нравится здесь. И всё же некоторые вещи остались нетронутыми временем.
Тихо проронил Рай и прикрыл глаза, мгновенно переносясь в воспоминаниях примерно на триста пятьдесят лет в прошлое. Тот же холод, та же ночь, тот же вид воды, свободно падающей в воздухе и разбивающейся на земле в облаке брызг и гремящего рева - действительно одно из прекраснейших переживаний в жизни. Легкое разочарование, что Райто не нашел это место днем – он не сможет сейчас насладиться прекрасным зрелищем радуги, которая привычно должна была растелиться на пол неба, охватывать в свои перламутровые объятия весь простор масштабного водопада и радовать глаз присутствующих. Все та же первозданная и нетронутая рукой человечества местность – все успокаивало Шина и заставляло вновь возвращаться в реальность.
Оглушающий гром ниспадающей с обрыва огромной массы воды, казалось бы бесконечной. Тихие, отдаленные и размеренные шаги секундной стрелки на заполненном водой циферблате. И теплое, согревающее кожу в районе торса неровное дыхание белоснежного питомца, свернувшегося калачиком и прижавшегося к гладкой и чуть теплой коже своего владельца в попытке согреть оного и не замерзнуть самому. Хоть Сатору и был песцом, но от жизни за полярным кругом третьей от Солнца планеты питомец был освобожден. Ко всему прочему, Сати был карликовым песцом или, если же быть точнее, уменьшенным экземпляром обычного животного, пострадавшего от опытов одного из безумных ученых и нашедшим приют в руках Шинсея во время странствий шикигами по отдаленной планете.
Глубоко вдохнул, окончательно возвращаясь в мир реальный и вновь встречаясь со взглядом огненновласого. От неожиданности передернул плечами и тут же засунул одну руку под рубашку, принявшись поглаживать любимого питомца по макушке головы, который, чуть задремав несколькими минутами ранее, сию же минуту проснулся и принялся довольно «мурчать» от получаемых ласк.
Райто внимательно вслушивался в каждое слово Кельвина, стараясь не упустить ни единого и полностью прорисовать себе эту картину перед глазами. Благодаря окружавшим их водным брызгам, постепенно образующим туман, исходящий от самого подножия огромного водопада – Шин мог в полной мере услышать всё, что говорил ему преподаватель по боевой магии. Водные капли послушно отражали голос огненного и тут же доносили всю информацию к Шинсею, делая их общение на удивление спокойным и легким, ограждая двух мужчин от риска быть не услышанными. Выслушать, понять, попытаться осознать и инстинктивно приравнять на себя любимого ситуацию и положение Химмеля – Райто часто так делал, сравнивая с собой других и пытаясь еще больше углубиться в их понятия и психику. Ни для кого не будет секретом, что для самого себя шикигами всегда был настоящим идеалом, что служило еще одной причиной, почему Рай не может контактировать с посторонними людьми – он часто разочаровывался в окружении, считал низким для себя обращать внимание на тех, кто недостоин быть услышанным. Но так же было и то, что многогранность собеседника нередко могла вводить Райто в замешательство, заставляя строить те или иные иллюзии. Подвергаться предубеждению, рисовать перед собой картины, далекие от самой реальности, завуалированные масками, которые на протяжении многих лет, а может и столетий строились, возводились и сооружались на личине того или иного индивидуума. Кельвин мог оказаться одним из таких людей – его слащавая манера речи, свобода действий, проскальзывающие детские нотки в поведении – всему этому так же должна была предшествовать своя история. История, сокрытая многовековым покровом – или же это всего лишь очередная иллюзия, которую пытался построить для себя шикигами. Несвойственная для его поведения черта, тут же изводимая на корню своего зарождения и мгновенно превращающаяся в обычный и банальный скептицизм, уже такой родной и, можно сказать, ставший извечным спутником Райто на протяжении всей его жизни. Второй после Сатору.
- Считаете ли вы, что уже успели добиться всего, дабы удовлетворить себя и окончательно разубедиться во внешнем мире и полностью посвятить себя знаниям? – с сомнением в голосе произнес шикигами, но сомнения его было обращены не к собственным словам, а скорее к ответу, который должен был произойти из уст огненного мужчины, уже ловко гарцующего по массивным валунам, чьи скользкие и плоские макушки послушно торчали из воды, - нельзя потерять способность учиться? Вы правы – нельзя, но можно потерять желание, которое пока еще теплится в вашем сознании. А присутствует ли в вас желание этими знаниями делиться?
Голос шикигами звучал тихо, но отчетливо, эхом разносясь по определенной им заранее местности. Каждая молекула воды, что окружали Химмеля у подножия водопада, говорила голосом декана, передавая его слова и резонируя, создавая объемный звук и не позволяя уже точно определить, откуда доносится голос. Развернулся на каблуках, зарываясь пятками еще глубже в снег, дабы проследить за передвижениями преподавателя по боевой магии и качнул головой в сторону – сам Райто тоже испытывал некую зависимость от получаемой информации извне и, вместе с этим, являясь неким собственником до неё. Пожалуй, не встречал шикигами еще такого существа, который столь же преданно относился к знаниям сколь он сам. В данный момент, Шин находился на некой стадии равновесия, когда ему уже нечего было впитывать в себя, но и отдавать эти знания он был еще не готов. Чувствовать себя выше окружающих и ощущать некое превосходство, которое блокирует каждый шаг навстречу будущим ученикам, но что бы ни мешало Раю, ему придется переступить через себя, дабы привнести в мир нового поколения накопленные за собой знания и дать им абсолютно новую путевку в жизнь. Глянцевый ярлычок на шею, удостоверяющий об их способностях и возможностях к водной стихии. Да – он не сможет обучить их и половине собственных знаний по причине того, что многим из них не хватит и жизни все это изучить. Да – он будет обучать молодежь лишь только основам владения стихией, но и этого хватит, дабы положить начало тому, что называется миром стихий. Главное – переступить через себя, впрочем, если Райто и это будет не под силу – Кай с радостью окажет своему горячо любимому «соседу» эту услугу. Одна лишь мысль о том, что Кайто будет совместно с Раем преподавать вводила шикигами в ужас. Впрочем, они как никто другой соответствовали своим разделам: Райто – вечно спокойный и в тоже время скрывающий в себе невероятные силы – стихийная теория, Кайто же, наоборот – такой непосредственный и необузданный – практические занятия. Эти договоренности у них были еще в те времена, когда шикигами сам обучался в школе стихий. Так они сдавали все задания и экзамены. Полная синхронность действий и невероятная слаженность решений.
А в это время Химмель продолжает говорить. Его слова уже гулко доносятся до ушей Райто, после чего шикигами решает все же составить огненному компанию у основания водопада, так и ассоциирующегося у Шина с вулканом. Такой же непредсказуемый и практически неподвластный чужой воле. Живущий собственной жизнью и наслаждающийся собственным течением. Нет преград и нет того, чтобы сковывало в движениях – настоящая свобода, которая была дана не каждому. Настоящая стихия Кайто, которой лишила его собственная сущность, ограничив свободу движений и действий, но наградив будущим. Не усмири его в нужный момент – кто знает, какая жизнь могла бы ожидать юного шикигами, привыкшего к вселенской наглости и вседозволенности.
Сделал три коротких шага вперед, ступая уже по покрытой рябью поверхности воды, словно по стеклянному куполу, накрывавшему всю воду находившуюся в водоеме под водопадом.
- Почему же вы, мистер Кельвин, выбрали именно это место – раз никого и никогда сюда не приводили? – тихо произнес Райто, стоя уже в метрах трех от огненного. Водные брызги и потоки, что некогда бушевали на месте, где сейчас находился шикигами, послушно обтекали декана, будто упираясь в невидимую преграду и мгновенно обходя её стороной. Хоть Райто и испытывал своеобразную эйфорию находясь в единении с водными массами, но придавать Сатору еще большей опасности заболеть Шин не мог. Хватало и сильного ветра с постепенно обуревающим холодом окружающего пространства, что так и норовил пробраться под одежду шикигами и скользкими костлявыми пальцами щекотать лисенку влажный нос и маленькие, плотно прижатые к голове ушки, - возможно ли то, что раньше вам было не с кем сюда приходить?
Почти что риторический вопрос, дающий Химмелю право не отвечать на него. Шинсею хотелось получше узнать огненновласого, дабы уже более адекватно обрисовать картину элементаля у себя в голове. Всего увиденного или же услышанного за этот день было настолько мало, что Раю не хватало информации не то, чтобы составить образ или же прообраз преподавателя, стоящего в нескольких метрах от шикигами, но и просто решить для себя – с чем придется есть этого самого элементаля, если представится возможность перекусить эту хрупкую шейку. Порой Райто мог уже заранее обрисовать себе ту или иную ситуацию, в которой ему придется конфликтовать с кем-либо. То, как суставы во всем теле сводит, неумолимо взывая к разуму Рая, требуя дать волю действиям. То, как огромные звериные клыки шикигами, подобно вампиру, с особой жестокостью перекусывают хрупкую шею, одновременно с этим позволяя своему владельцу упиваться вкусом и запахом чужой крови. То, как слышится хруст позвоночника и то, как рвутся внутренние ткани и жилки в теле жертвы. Рай уже практически ощущал, как его чуть заостренные ногти впиваются в нежную кожу и разрывают тело на части. С силой скрипнул зубами – хотелось так многого, но всего, что требовала глубоко сокрытая внутри сущность, – он не мог себе сейчас позволить. Хотелось особой жестокости, садизма, причинения боли. Шинсей нахмурил брови и встряхнул головой, откидывая с глаз красную челку и отгоняя нежеланные мысли.
Бывали моменты, когда Райто на удивление для самого себя, замечал столь дикие и несвойственные для собственной натуры мысли, но они… Они не пугали его, а лишь зачаровывали собственной необычностью и спонтанностью. Шикигами порой приходил в ужас, а порой лишь упивался собственной фантазией, время от времени воплощая собственные желания в явь, но настолько редко и умело, что каждый раз становится как в первый. Несравненное удовольствие… Скрытый садист, но при этом совершенно адекватная личность, полностью осознающая свое положение и действия. Никакого колебания или сомнения в собственных намерениях, лишь холодный ум и здравый рассудок.
- Наивность ваша вас погубит, - все так же тихо произнес Райто, разворачиваясь спиной к огненному и устремляя взгляд далеко в звездное небо. Такое близкое в зимнее время года, кажется, что до звезды можно дотянуться, стоит только протянуть руку вперед и попытаться успеть ухватиться за маленькое светило, - из ваших слов следует, что водная стихия создает, огненная – разрушает? Но что есть огонь и что есть вода? Что в вашем понимании разрушение и что такое созидание, мистер Кельвин, объясните мне?
Вдохнул полной грудью, позволяя лишь нескольким каплям жидкости упасть себе на лицо и, сделал несколько шагов в сторону от профессора, выходя практически на середину водоема. Запустил руку опять под рубашку, вновь принявшись ласкать белоснежное существо, свернувшееся калачиком.
- Неужели вы считаете, что не в силах огня выступать в роли создателя? – чуть громче проронил Райто, но тут уже скорее в силу того, что вторая личность продолжала давить морально на шикигами, требуя высвобождения, что изредка могло влиять на интонацию Рая и его поведение, на данный момент остающимся непоколебимым.

- Как у меня? – брови шикигами медленно поползли вверх, от такого сравнения, которого Шин никогда не ожидал услышать от постороннего человека, а не от самого себя. Райто привык сам примерять на себя чужие шубы, но чтобы это делали посторонние, да еще и с такой уверенностью – новинка, заслуживающая похвалы и оваций.
А далее монолог. Длительный и, как мог догадаться шикигами, в некотором роде мучительный для огненного, старающегося как можно ярче и понятнее изложить для водного свою точку зрения и то, как он смотрит на мир. А ведь идеология проста и элементарна, как обычная таблица умножения. Равновесия всех четырех стихий, а самое главное противоположностей? Да – где-то без сомнений это является ключевым звеном, дабы иметь возможность продолжать существовать тем или иным существам и даже целым планетам, но нет – равновесие не всегда может служить чем-то первоначальным, что будет создавать жизнь. И вот опять же – создание нового не обязательно должно означать прекращение существования старого. Но – до этого еще надо дойти. Надо понять то, что окружает тебя, и попытаться не упустить шанс разобраться во всем, что представляет тебе твоя или же противоположная стихия. Огонь и лед, вода и лава – тонкая, подобно хрупкому хрусталю, проведенная многовековая идеология.
Прищурился, следуя взглядом за ловкими пальцами преподавателя по боевой магии, так умело растягивающих пуговицы клетчатой рубашки и, постепенно оголяющими торс мужчины.
- Не волнуйтесь, мистер Кельвин – голых мужчин я не стесняюсь, равно как и женщин, - равнодушно произнес шикигами в ответ на поставленный огненновласым вопрос и склонил голову к плечу. В данное время этот вопрос, слетевший с губ рыжего, был настолько не уместным, что казалось бы заставлял улыбаться. Да – это чистая деликатность и соблюдения правил приличия, неуместная формальность.
- Мое мнение? – губы Райто тут же растянулись в зловещей ухмылке, оголяя ровные белоснежные ряды зубов, так дико смотрящихся на фоне темной ночи. Наблюдать за тем, как вода доброжелательно принимает в себя огненного «демона», за тем, как Химмель подобно русалке плещется в ледяной воде – это и правда было весело.
Вытащил руку из-под рубашки, уже держа на ладони маленький клубочек белоснежной шерстки – Сатору, и направился к берегу.
- Моё мнение вы никогда не узнаете, мистер Кельвин, - все так же тихо и равнодушно оповестил огненного Райто и, достигнув земли, развернулся полубоком к элементалю, продолжавшему все так же придаваться ласкам воды. Так же как и знаниями, шикигами очень дорожил всем тем, что было связано непосредственно с ним же, пусть это будет даже обычное мнение или же высказывание. Опустил белоснежное существо на снег, предварительно соорудив небольшую нишу и, с чувством выполненного долга, вновь воззрился на пловца, - но я дам время, чтобы более тщательно обдумать свое.
Пластичный и мягкий доселе характер декана постепенно начинал стыть, превращаясь в непробиваемую толщу льда. Вот он – его первый урок, который Рай решил дать тому, кто совершенно не имеет никакого отношения к водной стихии – мало того, Химмель происходил оттуда, где родная стихия для Шинсея считалась тысячелетним противником и тем, кто способен сломить её волю.
- Профессор, - тихо обратился Шин к все еще рассекающему просторы водоема элементалю, вновь ступая на водную поверхность. Только сейчас вода начинала стыть под ногами шикигами, оставляя за ним практически сразу исчезающую дорожку изо льда, - я произнесу это только один раз и потребую ответа ровно через неделю. И настоятельно советую воздержаться сейчас от каких-либо комментариев по этому поводу.
Голос шикигами звучал очень уверенно и настораживающе, предупреждая Кельвина заранее – спорить в данный момент с Райто не стоит. Выставил руки перед собой на уровне плеч. Вода, что находилась под ногами у Шина, подобно мановению волшебной палочки вновь потянулась тонкими струйками вверх, в попытке достать до ладоней декана, но лишь послушно зависла примерно в полуметре от рук Рая. Под левой рукой Шинсея в мгновение ока образовался призрачный силуэт саламандры и настолько искусно «слепленный» из воды, что может показаться, будто еще мгновение, и она опалит вас своим дыханием. Огненные всплески по всему телу животного так же были сотканы из водных потоков. Под второй же – правой, рукой у шикигами появилось маленькое животное смутно очертаниями напоминающего ската, но в отличие от саламандры практически прозрачного с редкими сгустками «водной материи» в районе головы и плавников. Атрофированные впадины под глаза, большой рот и множество полостей по всему телу, каждая из которых служит по своему строгому назначению.
- Огненная саламандра, охваченная синим пламенем. Надеюсь, вы как огненный элементаль знаете, что это такое. Почему я не назвал его белым? – синее больше подходит под вашу идеологию – только разрушая, мы можем создавать, - пояснил Райто, переводя взгляд на все еще «лежащего» на воде преподавателя и довольно ухмыльнулся, кивком указывая на существо находящееся под левой рукой и тут же перевел взгляд на подобие ската, - тут же, как вы можете догадаться, профессор – пояснения излишни.
Говорил шикигами размеренно и тихо, постепенно приближаясь к Кельвину, все еще изображавшему из себя русалку, и остановился в метрах трех. Резко одернул руки, после чего водные изваяния бесшумно погрузились обратно в воду, тут же теряя свои очертания и сливаясь с основной массой.
- И еще вопрос, - откашлявшись, произнес Райто, засовывая руки в карманы брюк и нервно дернув плечом, - то, что вам довелось увидеть сегодня в столовой – возникли какие-либо вопросы или догадки?
Вопрошающе проронил декан, чувствуя, как последние толики собственного сознания постепенно начинают отторгаться самой сущностью шикигами на второй план, предостерегая о том, что время его пребывания в этом теле истекает. Секундная стрелка, что тихим шагом следовала по заполненному водой циферблату, теперь с особой жестокостью чеканила свой шаг, то и дело заглушая внутренние рецепторы Райто. На удивление, Рай сейчас был уже ничуть не против того, чтобы дать Кайто свободу и даже напротив – Шин с каждой минутой все больше боялся разочароваться в еще одном «человеке», ведь как ни посмотри – Кельвин был умен и вполне адекватен, что нельзя было отнести к Каю. Шикигами постепенно начинал сожалеть, что поначалу даже пытался сравнивать их – ведь эти особи совершенно разные, а может новая иллюзия?

Пристальным взглядом проследил перемещение Кельвина обратно на камни, с которых не так давно преподаватель по боевой магии спрыгнул, и скрестил руки на груди.
- В обучении важны две вещи, - Райто прищурил глаза и недовольно поморщил нос, чувствуя уже как немеет его спина и боль непонятными волнами растекается по всему телу, постепенно уходя в ноги. Все же, как ни посмотри, шикигами вовремя успел отнести  на берег водоема Сатору – кто знает, что было бы с питомцем, не успей сделать этого Рай. Кайто не всегда обращал внимания на то, где и при каких обстоятельствах он обретал свободу – страдали все, кто только мог находиться подле него, и Сати был, к сожалению шикигами, не исключением, - умение привносить знания является, как вы выразились, важной составляющей, но так же важно и то, как вторая сторона принимает эти знания, профессор Химмель.
Кивнул своим словам, вновь выходя на середину водоема, и поднял взгляд, опять любуясь небом, усыпанным, словно разноцветным жемчугом, звездами.
- Что ж, раз вас так радует сия новость, мистер Кельвин, - уже тише, почти что шепотом, произнес Шин. Руки шикигами безжизненно, подобно плетям, резко расцепились и опустились вниз вдоль тела, - надеюсь, мы с Вами еще встретимся. Только и на этот счет не стройте слишком много догадок – две из них уже ошибочны.
Стоило последним словам слететь с губ Шинсея, как глаза его тут же потухли, а ранее сволочная ухмылка мгновенно исчезла не оставив и следа. Доли секунд…

- Я ненавижу тебя. Ненавижу – ты понимаешь Райто? – сидеть с темноте и не иметь возможности взглянуть не свет божий – что может быть хуже и безысходней. Чужая воля, сковывающая само твое существование и, иногда кажется, что это не ты был первоначально создателем и владельцем этого бренного тела, а тот, кто пытается заглушить тебя, подчинить, заставить следовать его принципам и не перечить. Походить на сумасшедшего, сидящего в темной комнате и с силой вцепившегося в ножки собственного стула, раскачиваясь, то вперед, то назад. Чувствовать то, как сковывают не только твою свободу, но и силу, дарованную тебе самой природой. Стихию, которая готова разорвать тело на малейшие куски, дабы вновь обрести свободу и разорвать эти никчемные оковы, - никчемный простофиля, никудышный преподаватель, прямоходящий гомункул, одноклеточное!
Кайто чувствовал, как неумолимо подходит его время править балом, но этого было мало. Хотелось сделать так, чтобы Райто страдал, мучался в агонии и ощущал такую боль, которая никогда еще ни с чем ни сравнивалась. Доставить себе удовольствие видеть это. Растерзать, унизить, уничтожить и просто растоптать сам факт его существования.
- Хе, - громкий, отчетный и безумный смех раскатился по округе. Голос, которым не так давно говорил шикигами, резко изменился – нет той грубости, сквозящей даже в самой интонации и диалекте. Никакой хрипоты, быстрой речи или же обрыва окончаний. По сравнению с Райто, голос у Кая всегда был бархатистым и, если так можно выразиться, медовым. Насмешливая интонация, ироничные нотки в голосе – вот он Кайто, - я же тебе говорил обращаться с моим телом подобающе, а не разрушать его, сдерживая стихию. Если ты ему повредишь, то это доставит и мне кучу неприятностей.
Голос шикигами звучал настолько громко и отчетливо, что даже заглушал невообразимый оглушающий грохот исходящий от водопада, на котором они сейчас находились.

- Извини, - все еще не до конца ушедший на второй план Райто подал голос, но не больше. Сил бороться за место «правления» не было никаких, поэтому Рай почтительно уступал Кайто.

- Извини? Этим ты не искупишь свою вину, идиот, - стоило Каю окончательно завладеть оболочкой, как тело шикигами погрузилось в ледяную воду с головой. Казалось бы, что сидящего доселе на одном из камней огненного мужчины более не существовало для шикигами, только вода. Вода – родная стихия, с таким блаженством принимающая в свои объятия Кая. Сила, что переполняла это тело несколькими секундами ранее, так и требовала возможности вырваться наружу. Сразу и вся. Но кто знает, что случиться. Мышцы, находившиеся в сильном напряжении уже на протяжении нескольких часов, с особой жестокостью ныли, будто жалуясь своему настоящему хозяину на Райто, - да ты же просто слабак, Райто. Моя сила практически стерла это тело в порошок. У тебя даже кости начали трескаться.
Вновь громом раскатился голос шикигами, вынырнувшего на скорости из воды и зависшего на несколько секунд в воздухе, как будто примеряясь к своим дальнейшим действиям. Но – скорее не так, Кайто размышлял на тем, как все же преподать Раю урок управления его собственной стихией.
- Смотри, как надо, и никогда больше не пытайся сдерживать мою силу, - поспешно добавил Кайто, подхваченный бурным потом воды, и быстро начал подниматься ввысь. Туда, где начинался обрыв, и туда, откуда и брал свое рождение мощный водопад.

- Тебе следует быть более осторожным с собственной силой, Кай, - вновь отозвался Райто и окончательно умолк. Как мог предположить Кайто – до следующего вечера, ибо возможности и сил у Рая для осуществления собственного «воскрешения» уже не будет.

- Мне по сараю, - ядовито отозвался шикигами, возвышаясь над водопадом примерно метров на тридцать и неожиданно сиганул вниз, подобно ножу в масле, окунаясь в бурный поток несущейся вниз воды. Еще один отчеканенный ход секундной стрелки, резкая двойная трансформация тела, заставляющая ледяную жидкость разлететься вокруг на десятки метров (и приравнять старания Кельвина высушить собственные волосы к нулю), и вот Кайто, полностью сливаясь с поверхностью воды, окончательно исчезает из поля зрения. Одежда, в которую не так давно был облачен Райто, безвольно лежала на поверхности воды, в то время как тяжелые элементы, такие как часы, ключи и цепочка, послушно опустились на дно водоема.
Неописуемая эйфория, накатывающие, словно цунами, волны экстаза, полностью подчиняющие себе и разум, и волю шикигами. Только в этом случае Кай не был против того, чтобы им управляли – ведь это делали его собственные чувства и желания. Вновь это состояние, когда ты уже не можешь отличить собственное тело от окружающей тебя стихии. Состояние полного единения с тем, от чего ты произошел. Неописуемый восторг и то, что переполняло тебя изнутри, теперь окружает извне, пронизывая сам смысл твоего существования насквозь.
- Непередаваемое ощущение, - эхом раскатился голос шикигами по поверхности водоема, после чего вблизи камней, где все еще продолжал сидеть Химмель, начали образовываться не совсем понятные человеческому взору силуэты. Примерно секунд через двадцать, опираясь рукой на камни, перед огненным предстал прозрачный, сотканный из воды, смутно напоминающий человеческий образ Кай, - а ты кто вообще?
Все такой же ядовитый и вместе с тем же насмешливый тон, жаждущий в данный момент если не ранить словом, то уж вогнать в ступор это точно, - отвечай, предсмертный факел Пиры.

>>>> » Учебный корпус » Кабинет директора

Первым местом, куда зашла эльфийка - это был ее кабинет, где она проводила занятия по некромагии. Подойдя к столу, женщина с улыбкой посмотрела на птичку в клетке, после чего негромко произнесла:
- И так у меня к тебе поручение. Вот письмо, его нужно доставить адресату, желательно если ты не будешь летать в полях и отдашь ему до утра, - голос де Бардо звучал мягко, с явной заботой не то о птичке, не то о занимаемом помещении учеником. Зу – Зу громко гаркнула, когда Кони выпустила ее из клетки и, прихватив клювом послание, вылетела в открытое окно.
Далее Констанция направилась к личному кабинету декана факультета Воды. Пару раз постучавшись, она недобро буркнула, что то и пошла к кабинету, где Шин проводит занятия. Увы и там его не оказалось, однако женщина не собиралась сдаваться и поднялась в башню Солнца и Луны. Как бы не было жаль, дверь комнаты профессора Накамура была заперта и никто не спешил открыть ее женщине.
«Ну и где же он шляется?» мысленно спросила она себя. На этом поиски должны были закончиться, но не в случае с де Бардо. Она во что бы то не стало собиралась найти гуляющего преподавателя, чего бы ей это не стоило.
В целом у директрисы было одно преимущество - именно она с шикигами заключила контракт и именно она его пустила в этот мир, а потому от нее он «смыться» не мог. А когда тот и вовсе находился в своей стихие - это довольно сильно отражалось на Кони.
«Раз, два, три, четыре, пять – Кони идет тебя искать», губы скривились в усмешке. Зная Кайто достаточно хорошо, чтоб понять, что он собой представляет, женщина побоялась быть измоченной в воде, а потому на минутку заскочила в свою комнату и сложила полотенце в сумку.

Идти пешком совсем не хотелось, но тыквы с крысами у Кони не было, а потому школу она покинула на своих двоих. У главных ворот она повернулась лицом к замку с надеждой, что за время отсутствия ничего плохого с ней не случится и по кирпичикам ее не разберут.
Быстрыми перебежками Констанция де Бардо добралась до побережья вглядываясь в темноту.
«Правильно говорят - ночь темнее всего перед рассветом. Ну, Кайто, держись…» В том, что сейчас именно Кай «правит балом» она и не сомневалась ни на йоту. А потому некое подобие злости все же присутствовало. Обогнув пляж, женщина поднялась к водопадам, уже издалека приметив фигуру человека на камне явно разговаривающею с кем-то в воде. Скрываться в темноте и подслушивать было не по натуре директрисы, потому, она уверенным шагом вышла на встречу «фигуре». Подойдя ближе, Кони увидела, что фигурой являлся преподаватель по боевой магии Кельвин Химмель. Эльфийка слабо улыбнулась, переведя взгляд на водную гладь. Впрочем «гладью» это было назвать сложно, ибо был вполне узнаваемый образ шикигами. Заметив, что этот самый шикигами собрался пригнуть на Химмеля, женщина неохотно подала признаки жизни и своего присутствия.
- Кхе-кхе, доброй ноченьки, мистер Химмель, - язвительно начала она, ожидая реакции обоих. Шин явно передумал «напрыгивать» на огненного и в виде жидкой субстанции уполз обратно в водоем.
- Кайто! Хватит дурью маяться, ты мне нужен. Какого черта телефон не берешь, я все понимаю у тебя детство в одном месте, но когда ты мне нужен – ты должен быть рядом со мной, - донести до Кая любые слова было сложно, а в его состоянии сейчас наверно и вовсе бесполезно. – Я не обязана за тобой носиться по лесам и полям, так что вылазь на сушу, - было бы это возможно, Кони и вовсе бы вытащила мужчину «за шкирку». Но, увы, в данный момент это было неосуществимой мечтой мадемуазель де Бардо. Что подумает или решит рыжий ее сейчас совсем не волновало. Голос она не повышала - в нем лишь слышались металлические нотки раздраженности, но не больше.
«Интересно, а если я его шоколадом на берег манить буду, он пойдет как олененок на сахар?» - чуть усмехнувшись, подумала она.

Противоположная стихия всегда пьянит - в каких бы количествах она не находилась рядом. Химмель всегда получал странное удовольствие от присутствия у воды. И сейчас - такой бешеный потенциал, что Кельвин просто отключается от окружающей среды, от всех раздражителей, и будто пропускает стихию через себя. Рядовой огненный элементаль от таких выходок чувствовал бы себя, по меньшей мере, плохо. Химмель же чувствует лишь легкую тянущую боль - и скорее наслаждается ею, чувствуя, как внутри всё перестаёт гореть. Вот они - преимущества грязной крови, результат давней связи воды и огня.
Он слышит слова, которые разносятся мо местности эхом, отражаясь от воды, которая замерла на месте. Он слышит, но не воспринимает. Знает - если нужно будет, сознание предоставит ему реплики шикигами. А сейчас... Сейчас он не желает говорить - и только глубже вдыхает влажный воздух, вспоминая это ощущение чужеродной, почти забытой генами стихии внутри.
...В детстве он искренне верил в то, что родная стихия - это вода. С первого дня жизни, первые десять лет он провел будто в забытье, отвергая свою родную стихию и желая оказаться в морских пучинах, остаться там навсегда - на дне океана, в солёной тьме, обволакивающей со всех сторон.
Осознание родной стихии пришло позже, по каплям. Тогда он будто медленно отходил от долгого сна. Тело болело так, будто все эти годы он пролежал в одном положении, не двигаясь. Осознание. Ужас. Удивление.
Это тело, горящее так, будто внутри вместо органов - раскалённая лава, выжигающая в разуме непонятные слова на давно умершем языке, клеймящая сознание. Это тело, которое так дико болит - его тело.
Эта женщина, с мелкими рыжими кудрями, огрубевшей кожей на ладонях и весёлой улыбкой - его мать.
Этот огонь, в котором он сгорал каджый день своей жизни, сначала крича, а потом, когда не осталось сил - шипя от боли. Этот огонь - его стихия...
Вереница воспоминаний продолжалась бы и дальше - события закручивались в спираль, как нитью ДНК скручиваются сейчас внутри огонь и вода. Но. Но. Но на сцене появляется ещё один персонаж - и Химмель отвлекается на его голос, рассеянно провожая взглядом шикигами, явно застигнутого врасплох появлением нового субъекта. Кажется, вторая половина Райто хотела что-то сделать с огненным. Но это уже не важно.
-А как, по-твоему, я должен говорить о Райто, если не спокойно?.. - отвечает Химмель на вопрос шикигами, любезно предоставленный памятью. Впрочем, отвечает тоже вопросом и почти в пустоту - потому что шикигами сейчас  вне поля зрения.
Затем Химмель несколько секунд молча смотрит на нового персонажа, узнавая в нём директрису. Беззлобно улыбается, совершенно игнорируя столь явную язвительность - потому что просто не понимал её причины, приветственно кивая головой.
-Доброй ночи, госпожа директор. Вы тоже записались в ряды заполуночников?.. - с некоторой долей заинтересованности спрашивает он, уже готовясь слушать диалог, который обещал быть весьма интересным. Кельвин обожал роль зрителя - даже чуть больше, чем действующего лица.
Но сегодняшняя комедия предполагала участие в ней зрителей из зала - это Химмель понял за секунду до того, как осознал тот факт, что шикигами не слишком пристально следил за стихией - и сейчас сдерживаемый потом воды вероятнее всего упадёт вниз. В одну секунду. Но эта мысль вызвала лишь весёлую улыбку.
Что может быть лучше противостояния с чем-то, что тебе симпатично?
И вода действительно падает, при этом принося с собой такой грохот... что кажется, будто падает само небо. Хорошо, что из стихии можно сделать барьер. Кельвин взмахивает рукой, первые капли водопада добираются до него - но остальная масса воды уже упирается в пылающую преграду.  Она не может пройти сквозь неё - потому что при соприкосновении с огнём тут же превращается в пар. Держать высокую температуру такого барьера безумно сложно - это правда. Но с тем неверным балансом сил, заложенным в организме Химмеля - ему это даётся легко. Он просто бросает на это все излишки огня, скопившиеся за последнее время. У него куда больше внутренней силы, чем внешней. Это мучение, но это и преимущество.
Как только поток иссякает, барьер исчезает - будто и не было. Кельвин сидит всё там же и с явным весельем смотрит на несколько вымокшую от крепких объятий шикигами Констанцию и на самого "виновника торжества".
-И всё, представление окончено? - с некоторым сожалением протягивает он, улыбаясь.
-Вам не холодно? - уже сочувственно, смотря на изрядно промокшую директрису. Всё-таки зима на улице, как-никак.

- Упс, - вновь эхом отозвался Кай, выслушав не совсем довольную шикигами директрису. Будь Кайто собакой по природному изощрению, то уж всяко бы виновато прижал уши, поджал хвост и тихо заскулил, прося прощение, но по причине толи несчастного случая, толи же технической неполадки где-то свыше – Шинсей уродился или, как можно выразиться, – выродился далеко не собакой и совершенно не существом, которого могли терзать угрызения совести и прочие прелести человеческой натуры. Сделал несколько шагов в сторону, стараясь хоть немного укрыться от надвигающейся бури и возникшей по любому не из-за прихоти природы.
- Что б я? Да еще раз? Да заключил договор с подобной фригидной старой девой? – резко стемневшее небо, сильный северный ветер, так и пробирающий до костей, ужас, пронизывающий насквозь – вот она сила темной магии, которую до скрежета в зубах ненавидел шикигами. Сила, которая способна им управлять, сила его хозяина – недовольного хозяина, что в данный момент является ключевым звеном во всем, что творилось вокруг. Абсолютно необъяснимое одновременно торжество двух практически противоположных сил – тьмы и ветра. Практически такие взаимоисключающие, но тут же поддерживающие и подвергающие любое живое существо любезно предоставленной возможности окунуться в пучины ужаса и отчаяния. Грозное упоминание Констанцией о том мире, откуда вышел Шинсей – лишь усугубило положение, заставив Кая на мгновение усомниться во всем происходящем. Но, к сожалению, шикигами далеко не походил на черного всадника ловящего рыбу в красной реке под палящим зеленым солнцем, стоящая неподалеку директриса совершенно не смахивала на результат героинового прихода, а, казалось бы, окутывающая со всех сторон тьма так же не являлась результатом нездоровой фантазии Шина.
- Эээ….э…К-Кони…Кони! – еле слышно произнес Кай, неуверенно выставляя вперед руку и пытая помахать ею перед лицом женщины. Вышло как в комической сцене, из-за чего взгляд директрисы стал еще более злобным.
- Аааааа! На помощь! Все, мы погибнем, точно погибнем! Нам не уцелеть – гибель не минуема! – на самом же деле, чтобы ни строил из себя шикигами в данный момент – внутри он трепетал. Как уже и говорилось ранее – Кайто никого и никогда не боялся. Он чувствовал людей, но не определял их силу. Он знал, что Констанция превосходит его практически вдвое, но это только заводило его. Водный получал неописуемое наслаждение и восторг в те моменты, когда мог лицезреть способности других превосходящие его. Пока что де Бардо была лишь второй, кто удостоился такого почтения со стороны Кайто.
Холодный тон, отвращение, явно читающееся на лице директора, ненависть по отношению к шикигами, колкий взгляд и бушующая вокруг стихия вперемешку с темной магией – это завораживало и одновременно с тем веселило Накамуру. Кони редко делилась с окружающими своими внутренними переживаниями и эмоциями, и шикигами был не исключением – именно поэтому, Шин доволен собственной выходкой, что лишь подстегивало его на новые приключения. Сказать что-нибудь еще, позлить, хамить. Побыть быдлой еще парочку мгновений перед собственной смертью.
- Смертью? Эй! Я еще не готов умирать, - Шин резко одергивает собственные мысли, и улыбка вновь расползается по губам, стоит де Бардо обозвать мужчину клоуном. Да – он такой и есть. Изменить Кайто хоть на крохотную долю самого себя – это уже будет не он, - как же эти… как их там! Четыре сыночка и лапочка дочка!?
- Черт – я знал, что мы выберемся, старик! – мысленно похвалил себя шикигами, наблюдая за тем, как разбушевавшаяся стихия постепенно стихает, позволяя появиться уже еле розоватой кромке горизонта, заставляющее Кайто недовольно поморщиться.
- Эй, постой! Какой курс? Какого такого Тесса? – громко обратился Шинсей к уже удаляющейся дамочке, - мало мне своих троглодитов, так ты еще и воздушников пихнула?!
Кай усиленно тряс левой рукой в воздухе, указывая куда-то в сторону и пытаясь как можно ярче выразить собственное возмущение. Топнуть ножкой, насупить нос и надуть нежные розовые щечки, сдвинуть бровки домиком и собрать губки бантиком – единственная реакция, которой бы подверглась обычная провинившаяся школьница, поставленная перед не совсем справедливым наказанием, но не Кайто. Да уж и подавно – Шин совершенно не смахивал на школьника и уж тем более на девчушку.
- Да что ж ты будешь делать с этой женщиной, - риторически молвил шикигами, все еще находящийся в перетекающем состоянии, и, более ни на что не реагируя, рывком сорвался с места, вновь ныряя в водную глядь водопада и окончательно исчезая из поля зрения как физического, так и ментального.
>>> Комната директора

Секунда молчания…

>>> Комната директора
- Милая женщина, правда? – отчетливо произнес шикигами, стоя прямо за спиной Химмеля, сидящего на одном из валунов. Для преподавателя по боевой магии с того момента, как Шинсей сиганул в воду, не прошло и секунды – ай, какая прелесть, правда? Водный же сейчас отличался категорично от того, что предстал ранее перед рыжеволосым. Более ни малейшего намека во внешности на какое-либо потустороннее присутствие водных элементов.
- Правда, я само совершенство? – Кай демонстративно поправил накинутый на плечи пиджак и подмигнул сидящему мужчине. Говорить о собственной выходке и о том, как отреагировала ранее Констанция, не было особого желания. Впрочем, если Химмель затронет эту тему и попытается на нескольких первых минутах усиленно поддерживать «разговор-монолог», вполне вероятно, что Кайто все же разговорится и, так же вполне вероятно, даже посвятит огненного в суть проблемы и самой сущности Кая.
Немного прищурился, припоминая их прерванную беседу и, тут же, скривил губы.
- Помнится, ты спрашивал, почему не можешь говорить о Райто спокойно? Отвечу: я этого не позволю, - теперь появляться искрам ненависти в глазах наступила у Кая. Данная ипостась шикигами ненавидела свою вторую половину до мозга костей. Да – Кайто порой относился к Раю совершенно адекватно и восприимчиво. Он признавал его, делился даже иногда своими проблемами. Во времена, когда жизнь, казалось бы, покинула его тело и желания отступали на второй план – Райто всегда был тем, кто приводил Шина в чувства и заставлял жить вновь. Но вместе с тем, Рай позволял себе то, что не дозволялось никому. Никому и даже самому Кайто. Он сдерживал силу которая крылась внутри, он сдерживал то, что изначально дало им жизнь. Их сущность.
Такие разные и все-таки мы вместе? Возможно, но не факт, - шикигами со злостью скрипнул зубами и принялся поправлять один из манжетов рубашки, примявшийся на том месте, когда он украдкой пробрался в апартаменты собственной хозяйки, дабы оставить маленький «сюрпрайз». Одно воспоминание о минувшем инциденте заставляло улыбку вновь появляться ну губах водного, делая поведение Кайто совершенного непередаваемым, неописуемым и нечитабельным, ибо пылать ненавистью и в следующее мгновение улыбаться, словно кот на рыбной ярмарке мог только он.
- Райто тот, чье появление было ошибкой природы и моим наказанием, - продолжил Шин, искоса поглядывая на преподавателя по боевой магии, - и я спрошу еще раз: кто ты? Зачем ты был здесь вместе с Райто? Кто ты для него? И как долго ты этот «кто ты»?
Вот сейчас, голос Кая звучал истинно спокойно и бархатно. Никуда не торопится, не срывается как при начальном знакомстве с рыжеволосым. Четко проговаривать окончания, делать нужные акценты, стараться избегать резких слов и поворотов в интонации.
Что еще для счастья надо?
Тряхнул головой, откидывая красную челку и, уже упершись руками в бока, пристально воззрился в глаза Кельвину – на Бетмена тот не смахивал, в матроску от Сейлор Мун явно не влез бы, СуперМэн с таким телосложением – врядли.
Гарри Поттер? Ну, если только звезду во лбу подрисовать. Собака...
Кайто мысленно рассмеялся и невольно перевел взгляд на некогда спящего в снегу белоснежного песца. Сатору сейчас, усиленно перебирая лапками, несся с противоположного берега по камням к своему хозяину, то и дело призывно лая и издавая поскуливающие звуки, принуждающие шикигами никуда не уходить и поскорее забрать сие карликовое произведение природы к себе на ручки.
- Чудо ты мое верное, - громко отозвался Кай, ловко подхватывая песца на руки на бегу и поднимая на уровень глаз, осматривая на предмет грязи. Сати же, к всеобщему удивлению оказался чище некуда, после чего сразу был прижат к широкой мужской груди и довольно «мурчал», - как ты? Рай не обижал?
Скорее риторический вопрос, дабы дать питомцу понять чувства хозяина и вновь усладиться добрым голосом Шина.
- И кстати, Констанция была права – скоро должны начаться уроки, - ненавязчивым тоном произнес шикигами, возвращая пристальный взгляд на огненного элементаля. Внутри Кайто все же надеялся, что Химмель даст повод сделать что-либо из ряда вон выходящее. Не вести себя скованно и не носить эту сдавливающую маску приличия, навязанную ему де Бардо против воли шикигами. Передернул плечами, замечая то, как погода в окружающем пространстве резко переменилась и минусовая некогда температура, теперь зашкаливала до плюс десяти.

Школа >> Зал Стихий ------>>>>

Когда эльф вышел во двор школы, то был приятно удивлен, что на улице уже закончился дождь и чудесным образом небо освободилось от туч. Звезды с луной светили ярче обычного и ветер боялся потревожить покой этой идилии. После дождя, как принято, воздух еще оставался приятным и освежающим, а легкий холодок начинал подступать со всех сторон. Виджер постоял так несколько секунд, с удовольствием вдыхая свежесть этой ночи, и отправился прочь, куда глаза глядят. Он вышел за пределы двора и пошел по вытоптанной тропинке, желая насладиться мягкой землею, а не твердым асфальтом или гравием. Повсюду природа и умиротворение - настоящий рай для тех, кто устал душою и телом. Алкоголь уже ослабил свое влияние на разум юноши, но по-прежнему чуть-чуть мешал координации. Тропинка оказалась не сильно извилистой, но уходящей куда-то далеко в лес. Виджер в глубине души боялся продолжать свой путь, но почему-то в этот момент ему хотелось испытать страх, ужас, будто это нужно было ему как наркотик. Всё дальше и дальше, всё глубже и глубже. Несмотря на прошедший дождик, земля под ногами не была слишком мягкой, и красивые чистые туфли в дороге не так сильно испачкались. Зато намокли брюки от капель с кустиков и травы, оставшиеся после моросящей погоды.
Где-то рядом послышалось журчание воды, даже не журчание, а гулкий шум, напоминающий работу какой-нибуль электростанции или звук падающего водопада. Эльф с интересом ускорил шаг и наконец вышел к краю обрыва. Он был не из самых больших, что встречаются в странах Тарнеса, но всё завораживал, а открывшийся вид просто очаровывал своею дальней прорисовкой и красотою. Слева от Виджера оказался небольшой булыжник, поднимавшийся до уровня пояса и с большой впуклостью в середине, где находилась вода. Этакое небольшое природное блюдце, непонятно каким образом получившееся такой странной формы. Эльф уселся на краюшек этого булыжника и посмотрел в его идеально спокойное водное отражение, в котором как на яву виднелись звезды с луною. Эльф посмотрел в свои глаза и на душе немного потеплело.

Виджер безмятежно смотрел в идеально гладкую водную гладь и почему-то не мог оторвать от нее взгляда. И дело было уже не в самом отражении, которое лишь показывало немного пьяную рожицу темного эльфа, причина в столь завораживающем чувстве кралась где-то глубоко в сознании юноши. Он с самого детства любил воду, хоть и был огненным магом. Он любил ее за то, что не хватало его стихии, они были противоположны и эта любовь была похожа на мечты человека о теплых странах, который всю жизнь провел среди ледников. И вот теперь... Эльфу было даже страшно подумать о том, что благодаря глупой шутке существ из загробного мира, он оказался теперь связан с той далекой и непостижимой стихией, как вода. И хотя сейчас эта связь была немыслимо слаба, но она была и сам факт этого будоражил и пугал. Многие говорят, что пьяному и море по колено, врут они всё. Алкоголь на каждого человека действует по своему: кто-то становится веселее, а кто-то молчаливее, кто-то храбрее, а кто-то трусливее. Эльф не относился ни к тем, ни к другим. Алкоголь почти не трогал поведение юноши, но усиливал внутренние эмоции. И сегодняшнее странное поведение было вызвано не столько пуншем, сколько действительно большим стрессом при обрыве связи со стихией огня. Но сейчас он всё осознал и готов был принять подарок судьбы. Волшебная конфета, выданная Констанцией, по-прежнему была цела и хранилась во внутреннем кармане рубашки, под мундиром. Виджер не решался ее есть.
Шум водопада гипнотизировал и позволял забыться на совсем. А бесконечно ровная водная гладь, погружала в себя с головой. И лишь ни откуда взявшиеся волны вернули Виджера обратно в реальность.
-Утомительная штука, эти балы, не правда ли?
Он с любопытством оглянулся.
- Аллана? - произнес он так, будто она только что воскресла из мертвых, но быстро успокоился и улыбнулся, - да, правда... Очень утомительно...
Он опять взглянул на отражение в воде, но понял, что оно может снова его захватить, и встал с холодного камня. Он хотел спросить почему девушка не была на празднике, но потом вдруг вспомнил, что сам полпраздника провел в других частях школы, а под конец вообще нажрался до чертиков, что мог ее вполне и не заметить.
- Тебя тоже прокляли? - с ухмылкой отозвался Виджер, надеясь, что она тоже съела печеньку. Ему вдруг захотелось пообщаться с кем-то, кто пострадал от действия привидений в большей степени, чем он. Хотя, что может быть хуже лишение магии? Ну если только изменение пола, как у одной из девушек, но Аллана вроде бы... хотя какой там вроде бы, судя по ее формам она как была девушкой в расцвете лет, так ею и осталась. Но тем не менее тему с проклятьем хотелось затронуть, а потом просто забыть.
- Представляешь, - с улыбкой, стараясь не казаться угрюмым, - я больше не маг Огня. Так что если снова попадем в комнату "Смекалки", - название всплыло в голове машинально, просто оборот речи, - то от меня толку совсем не будет. Зато, если верить нашим преподам, то перед тобою сейчас стоит водный волшебник.
После этих слов последовал ленивый реверанс и эльф снова уселся на край булыжника.
- А ты как провела вечер?